Олег Сакадин - Последний теракт. Книга вторая

– Эй, ты чего делаешь?! Не мешай ехать! – заорала Настя.

– Да как же это, – бормотал Платон, оторвавшись от руля, – ты только посмотри, что же он делает?!

– Вижу.

На экране происходило нечто невообразимое. Соколов приподнял Тони, перекинул через себя и швырнул сквозь всю комнату, сильно дернув за руку, поранившую его ножом. Платон практически слышал, как та выскочила из своих пазов и болталась теперь как пришитая. Подойдя к еле дышащему экстремисту, Александр безжалостно выломал поврежденную руку – словно обезумивший от голода лев, отгрызший конечность несчастной зебре – и отбросил в сторону. Платон отказывался верить своим глазам, практически перестав дышать. Он и не подозревал, что такое возможно вообще!

Тони был полностью обезврежен, Соколов же отправился в машину – Настя старалась переводить камеры, отслеживая его, поскольку второй бы уже никуда не делся – достал широкий чемоданчик, как у врача и вернулся в гостиную. Не теряя времени, он наскоро перетянул то, что осталось от предплечья, и остановил кровотеченье. Затем сделал несколько уколов в плечо и в шею, а под конец дал жертве понюхать какой-то гадости, чтобы прийти в себя. Тони затрясся в судорогах и открыл глаза, позволив Соколову усадить себя на прежнее место. О чем Александр спрашивал экстремиста, Платон, разумеется, понять не мог, но разговор продолжался еще минут пятнадцать, после чего Соколов свернул жертве шею голыми руками, и отнес тело в гараж. Потом он еще немного побродил по дому, небрежно убирая следы борьбы, сел в машину и уехал.

Экран погас, но Платон ошарашено смотрел на темный монитор, словно ожидая продолжения, и даже не заметил, как машина остановилась.

– Чего застыл? Приехали.

Он огляделся – перед глазами виднелась та самая придомовая стоянка, которую он только что наблюдал с записи телекамер. Выйдя на улицу, Платон с облегчением вдохнул свежего воздуха, от чего даже закружилась голова.

– Иди, помоги ему!

Юра уже копошился в гараже, извлекая из погреба тело мертвого Тони. Платон подскочил и помог ему поднять экстремиста, который весил больше ста пятидесяти кило, и со смертью вес не сбросил.

– Ну и туша, – сетовал Алмазов. – Где только таких рожают.

Платон полностью разделял его негодование, напрягая все силы. Наконец, им удалось извлечь Тони на свет Божий и уложить на пол.

– Что будем делать теперь?

– Что-то, увезем этот образ отсюда и сбросим к рыбам, какое-то время его не найдут. Я знаю подходящие места, – ответил Юра, и Платон похолодел от таких знаний.

– Ты пока оттащи его к машинам, по земле проще, а я быстро сотру наши рожи с камер наблюдения и постараюсь, если получиться, уничтожить ночную съемку. Кто знает, может ее еще никто не видел.

– Мы видели.

– А мама времени зря не теряет, – ухмыльнулся Алмазов. – Ладно, давай, тащи этого бугая и жди на улице.

Платон кивнул, и, кряхтя, принялся на поручение.

Алмазов метнулся в спальню руководителя СБГ, где находился компьютер, подключенный к серверу, набрал все необходимые пароли, и долгое время пытался обойти внутреннюю защиту сервера, чтобы стереть необходимые файлы.

– Ну как? – спросил его Платон, который уже заждался на улице, нервно прохаживаясь по двору.

– Вроде, получилось, хотя я почти отчаялся. Правда, при уничтожении файлов система произвела резервное копирование, но есть и хорошие новости – только мне теперь известно, где эти копии находятся.

– Хорошо, остается надеяться, что эту запись никто не видел. Поможешь?

– Конечно, – ответил Юра, и они вдвоем потащили Тони к багажнику, обернув тело в длинный ковер, который реквизировали в прихожей.

– Не смей складывать эту тварь в мой багажник! – услышали они разъяренный голос Насти.

Алмазов пожал плечами, и они переложили экстремиста в багажник второй машины.

– Как обычно – я впереди, а вы за мной.

Платон кивнул, привычно усаживаясь, и они покинули загородный дом Соколова.

– Что ты обо всем этом думаешь?

– Я не знаю. Но в одном уверена точно – Тони мне не жалко.

– Да нет, я не об этом. Соколов может нам помочь?

– Убить Меленкова? Да ты спятил, если так думаешь. Саша никогда не поддержит нас в этом.

– Жаль.

Платон не следил за дорогой, смотрел немного по сторонам и думал о своем. Юра съехал с трассы в небольшой лесок и стал петлять проселочными дорогами, которые периодически вообще исчезали, и ехать приходилось по густой траве.