Алексей Николаев - Внутри Ленина пресс

– Миша, господи боже, что это вообще за…

– Спокойно, уважаемый. Вы коня раньше не видели?

Миша восседал верхом на коне, однозначно на коне.

– Черт, да, видел, но не на улице. То есть и на улице, но вот так вот…

– Хватит тебе нервничать! Я просто давно думал, вот представь: два благородных господина, вот как мы сейчас, едут на прогулку. Беседуют о музыке, о живописи…

Сергей вздрогнул.

– Чувак, я вот понял сейчас только то, что ты ебнулся. Причем окончательно.

– Проявите зачатки воображения, Сергей Валентинович. Повторяю. Два господина на своих скакунах ведут неспешные беседы. Поезжай вдоль тротуара, мы с Бураном поскачем рядом. Такого ты никогда не испытывал, согласись. И не испытал бы, если бы не купил машину с правым рулем. Это судьба, почтенный.

Конь фыркнул. На мостовую тяжело свалились комья навоза. Сергей замер еще только на секунду, а потом завел машину и начал разворачиваться назад прямо через двойную сплошную. Миша дерзко поставил коня на дыбы и крикнул:

– Вы определенно дурак, Сергей Валентинович! Фетюк!

Домой Сергей вернулся к вечеру. Таня смотрела телевизор, сидя в майке без рукавов. Увидев Сережу, она подняла руки и сладко потянулась. Сергей даже не взглянул на нее, а пошел сразу на кухню. Там он взял три бутылки пива, и только потом вернулся в гостиную. Сел рядом с Таней на диван, открыл первую. И вдруг поменялся в лице, будто вспомнил о чем-то.

– Танюш, хочешь пива?

– Конечно, Зай, дай одну.

– Тань знаешь, давно хотел с тобой обсудить… Вот картина, «Купание красного коня», знаешь?

– Ч-чего? Ну в смысле знаю. А что ты хотел обсудить?

– Блядь. Дай я тебя пощекочу, что ли.

– Поверь, она тебе не понравится.

– Тогда пойдем куда-то еще?

– Нет-нет. Тебе нужно ее увидеть.

Они поднялись по ступеням и позвонили в дверь. Открылась она только после третьего звонка.

– Сюзи! Привет! Сколько лет…

– Ну ты и сука, Олежка!

Женщина за дверью бросила тапок, и начала прикрывать лавочку. Ну уж нет, веселье только началось. Олег позвонил в дверь снова. Открывалась она нехотя.

– Сюзи! Моя ты радость, хватит дуться, мы с Жанной хотели чайку попить а ты…

Сюзи и впрямь стало неловко.

– Ты мудак, Олежка. Заходи, Бог с тобой. И суку свою заводи.

Жанна злилась непереносимо. Они вошли в квартиру.

– А все не так уж плохо, нет? – сказал Олег, оглядываясь на стены.

– Олег, ты лучше молчи. Кот сдох позавчера, перешагните ласково, я его любила.

– Ты всегда была ласкова, Сюзи. Вот мы с Жанной…

– Перестань, я не Сюзи. Я тоже Жанна, имею право на имя.

– Глупая ты, Жанна справа, а ты моя Сюзи.

Терпение Жанны переполнялось.

– Олежик, котик, я не понимаю, что мы здесь делаем?

– Жанночка, ты же хотела кунилингуса?

Сюзи отреагировала незамедлительно.

– Олег, лучше сразу иди в жопу со своим маразмом.

– Девочки, девочки! Зачем кипятиться? Попейте чаю.

Они выпили чаю.

– Вы такие красивые сегодня. Особенно ты, Жанночка. Особенно ты, Сюзи.

– Олег, я – Жанна.

– Конечно, Жанна. Мы все так близки сегодня.

Жанна была рядом.

– Сладкий мой, я так тебя люблю.

– Мы все тебя любим. Сюзи, любовь моя, иди к нам.

Сюзи молчала.

– Такой чудный вечер, Сюзи.

Он так дивно улыбался. Сюзи смотрела на него. Смотрела на Жанну. Так юна, так прекрасна. Она подошла к ним.

– Жанна, ты действительно красива. Я рада за вас.

– Девочки, сестринский поцелуй! Я так вас люблю.

Сюзи приникла к губам.

Вечер шел к концу. Близилась ночь.

– А один вот так вот пришел на работу, и сказал, что больше работать не будет.

– Ну сказал и сказал.

– А потом пошел в магазин и купил себе самурайский меч…

– Катану, ага. И что?

– А ничего. Мы к нему зашли в гости через неделю, а он садится под своим плазменным телеком. На коленях, значит, меч этот. По ящику – «Андрей Рублев». В руках у него эти вот палочки для суши.

– Хаси.

– Они так называются?

– Ага.

– О как. Так он этими палочками сидит и что-то себе выстукивает. Говорит, записывает саундтрек. В общем, послушали мы и ушли. Он так жил-жил вроде, я ему звоню – на работу он и не думал устраиваться. Сидит себе, деньги кончаются, ус не дуется и черт с ним. Оброс, кстати, шо песдец. Да, так вот, месяца через три, деньги у него закончились совсем. Он сидит, понимаешь, во всей этой роскоши-плазма, мебель, гардины за тридцать штук. Жрать нечего. На последнюю тысячу накупил сигарет, пива и жетоны на метро. И стал ждать смерти. Натурально вот так вот. Я прихожу, а он мне: «Настоебало все, Саша. Иди на хрен отсюда». И тут к нему Оля повадилась ходить.