Татьяна Рогожина - Тигровой лилии полоски

Ника с облегчением достала из сумочки блокнот и продиктовала ему номер сотового телефона Ларисы Петровны.

– Она тебе все-все расскажет. Ну что, будем упаковываться? Так, – она заглянула в список, – горшок для кота, миски для обоих, поводок, подстилка для пса, игрушки. И где-то в кладовке должна быть переноска…

В этот момент звякнул ее телефон.

– Да, да, Лариса Петровна, – ответила Ника на звонок, – не волнуйтесь, все живы, здоровы и собираются в дорогу. Нет, не у меня. Их заберет мой…, – она замялась, – мой хороший знакомый. Что вы, что вы, даже в голову не берите, он, – Ника выразительно на него посмотрела, – животных любит.

На обратном пути Влад, загрузив Нику с псом и подозрительно молчаливым котом в переноске на заднее сиденье, задумчиво поинтересовался:

– Слушай, а эта старушка твоя, какой предмет преподает?

– Какая старушка? – не поняла Ника.

– Ну, Лариса Петровна? – уточнил он.

Ника расхохоталась и сообщила, что никакая она не старушка, а вполне еще молодая женщина, чуть за тридцать, преподает физику.

– А что же она тогда в такой дыре живет? – ошарашено спросил Влад, на что Ника неопределенно пожала плечами и сказала, что толком не знает. Вроде бы какие-то обстоятельства…

Проблемы с животными начались практически сразу.

Пса после дороги стошнило, а кот не захотел вылезать из переноски. Брезгливо морщась, Влад убрал за собакой и еще раз предложил затворнику покинуть временное убежище, но не удачно – две длинные полосы проступили кровавыми шариками на запястье.

Накапав на ватку водки, чтобы обработать царапины, приняв рюмку того же средства и от стресса, Влад поздравил себя со званием стопроцентного идиота. После второй порции «лекарства» его уверенность в собственной умственной несостоятельности только окрепла, и он позвонил Маше, взывая о помощи.

– Прости, – чуть виноватым голосом ответила она, – никак не могу справиться с бронхитом, – девушка для убедительности покашляла в трубку, но его трагический рассказ снисходительно выслушала, посоветовав связаться с хозяйкой этого зоопарка, уж она точно подскажет, что и как делать.

Пожелав девушке скорейшего выздоровления, Влад из чувства противоречия звонить Ларисе Петровне не стал, а провел среди звериного населения собрание, на котором заявил:

– Ну, что, морды лохматые, будем договариваться или как? И, – он погрозил пальцем в сторону походного кошачьего домика, – независимо от вашего решения командовать парадом буду я! Имен ваших не знаю и узнавать не буду, поэтому ты, – он посмотрел на жизнерадостную круглую морду в кудряшках, – вылитый Шарик, а ты, – сказал он коту, – будешь пока Редиской.

С этими словами бросил возле двери собачью подстилку, в туалете пригородил лоток для кота, а на кухне рядком выставил четыре миски – попить и покушать для каждой персоны.

Пока Влад выгуливал перед сном Шарика, кот из своего убежища так и не вылез, демонстрируя стойкость и несговорчивый нрав.

– Ну и фиг с тобой, – буркнул Влад, вытряхивая из кармана брюк мелкие деньги, которых там набралось слишком много, – спорим, дольше суток ты не продержишься.

Вместе с деньгами выпал слегка помятый листок бумаги, тот самый, что Владислав умыкнул из папки, лежащей у Ларисы Петровны на столе.

Повертев чужой рисунок креста с нечеткими карандашными линиями, он снова увидел вызов в начертанных на нем словах, а на обороте прочитал от руки написанные строки:

Пробежав глазами странный текст еще раз, он все равно ничего не понял.

– Просто ребус какой-то, – озадаченно пробормотал Влад, включая компьютер, в надежде с его помощью расшифровать четверостишие, неизвестно кем написанное: то ли цитата, то ли физичка в лирике упражнялась.

Забив в поисковик название растения, он узнал, что лилия – символ противоречивый, может означать и совершенство, и красноречие, и силу женской власти. Сам цветок красив и неприхотлив, а тигровая его разновидность цвет имеет оранжевый, призванный стимулировать приток энергии и энтузиазма.

Импринт – от английского imprint, то есть запечатлевать, оставлять след. Отпечаток. В духовных практиках его значение шире и означает опыт прошлого.

О срединном пути Влад что-то где-то слышал, представляя его как равновесие между «да» и «нет» с расположившимся по центру словом «возможно». Удобный способ, чтобы избегать в жизни крайностей, своего рода компромисс между двумя противоречиями.