Сергей Тулупов - Город железного гостеприимства

– Ну, вот, не повезло, а то хотел тебя в кафе пригласить и выпить по чашечке кофе – соврал молодой папаша, мысленно радуясь, что легко отделался от немного назойливой располневшей дамы с сумками и авоськами из бывшей студенческой жизни.

А потом стало стыдно за свои мысли и нынешнее положение полукрепостного инженерно-технического работника, когда сам себе не принадлежишь и от всего и всех зависишь, в том числе от болтливого мелкого партийного функционера. Особенно, когда за душой, кроме койко-места в общаге и неясной перспективы получения когда-нибудь в отдалённом будущем квартиры, ничего нет.

Даже возникшее желание послать партийца куда-нибудь подальше, пришлось с улыбкой подавить. Без членства в партии, пусть и формального в советской стране ИТРу вообще не пробиться.

– Запиши мой телефон и адрес, вдруг в командировке или по какой-то надобности в наших краях окажешься, – продиктовала свои координаты, прощаясь, молоденькая женщина.

Едва успел записать их на клочке бумаги, догоняя своих коллег по правопорядку, «крупный специалист» по дежурствам, субботникам и шефской помощи селу по уборке картошки и сушке зерна, а также любых погрузочно-разгрузочных работ, хотя всего меньше года проработал Арсений на сталепрокатном заводе.

Под неугомонную болтовню партийного секретаря о своих достижениях, дежурство успешно продолжилось. Впереди маячил май месяц, а значит добровольно-принудительное участие в посевной кампании в подшефном совхозе, возможно, и без выходных, но за отгулы.

Всё-таки не пятидесятые годы. Это у них, там, «на загнивающем западе» или развивающемся востоке, в те годы работающий инженер, возможно, был специалистом, уважаемым человеком и свободной личностью.

А в нашей стране к концу семидесятых годов инженеры и научные работники окончательно превратились в бесправных крепостных великой военной империи победившего социализма, а точнее партийной бюрократии.

Была ли альтернатива у людей с высшим инженерным образованием.

Даже две: гегемон-пролетарий или бомж.

ВЕДЬ СЕПЕНЬ СВОБОДЫ ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ НЕ ТОЛЬКО ДЛИНОЙ ПОВОДКА, НО И В ЧЬИХ РУКАХ ОН НАХОДИТСЯ.

Начало восьмидесятых годов прошлого века, город железного гостеприимства металлургов и химиков, ставший впоследствии для Сергеевича почти родным.

Суббота в рабочей общаге. Делать было нечего. Арсений, старший инженер-экономист вычислительного центра завода резался с приятелем, соседом по комнате в карты, то в «Подкидного дурака», то в «Буру».

Тишину, прерываемую репликами игроков, внезапно нарушил стук в дверь.

Володя, высококвалифицированный рабочий родом из Украины открыл дверь, в которую тут же ввалился чеховский персонаж из позапрошлого века, на вид лет тридцати в очках и мешковатом костюме на вырост, с поплавком на лацкане пиджака.

Персонаж поздоровался и представился: – Я ваш новый воспитатель по общежитию, Константин Константинович, окончил Энский университет, исторический факультет, сегодня первый день на работе. В азартные игры играть запрещается, поэтому ваши карты забираю.

– ПРИЕХАЛИ, какой-то там ПОЦ собирается диктовать, как нам жить и это на третьем году проживания в рабочей общаге, – подумал Сеня.

Ответ последовал в стиле анкеты или автобиографии, которых Арсений уже успел заполнить и написать не менее десятка в короткой трудовой деятельности: – ВО-ПЕРВЫХ, перед вами не дети, а взрослые люди. Володя недавно развёлся, работает в калибровочном цехе, волочильщик пятого разряда, занимается общественной работой, художник-оформитель, ему 27 лет. Мне 28 лет, женат, сыну два года, имею два высших образования: окончил Ленинградский политех и Университет марксизма-ленинизма, член КПСС. Начальник бюро, рационализатор, у меня в подчинении более десяти человек…. Пауза.

– По общественной работе: командир ДНД в вычислительном центре и председатель заводского совета молодых специалистов, аспирант заочник. Вынужденно живу в общаге. Кстати мы оба с моим приятелем служили в армии, он сержант, а я лейтенант запаса. ВО-ВТОРЫХ, играли мы не на деньги, а на счёт. Просто убивали время, а это не запрещено, поэтому карты не отдадим, – закончил почти на одном дыхании монолог Сеня.

Воспитатель от убедительного изложения такой жизненной позиции несколько смутился. Оправдываясь, начал лепетать о проблемах: найти достойную работу и жильё после университета, и что ему обещали комнату в общежитии.