Борис Власов - 3 Нижнекамские истории о любви (сборник)

– Что же, с красивой девушкой и потанцевать нельзя? – спросил я с интересом.

– Ну почему же? Потанцевать можно…, – сделал он выразительную паузу. – Только смотря, как будешь вести себя потом. Все хорошие девки у нас давно присмотрены. За ними по пятам ходят. Дожидаются, когда замуж согласятся выйти за них.

– Ну, а если девушка не захочет выйти за того, кто за ней по пятам ходит? Может, ей кто-то другой понравится?

– Ты знаешь, места у нас тут глухие, болотистые. Можешь пойти в лес и запросто оттуда не вернуться. Любая собака потом хрен найдет. Понял?!

– Ты куда это собрался на ночь глядя? – с удивлением спросила меня бабушка. – Я вам поесть хотела подать.

– Я, бабуля, хочу к Толе в гости сходить. Может, и заночую у него, – ответил я ожидая, что бабушка станет возражать. Мол, только приехал и уходишь от меня. Но она неожиданно сразу согласилась.

– Сходи, сходи! На детишек его посмотришь. Такие шустрые стали ребятки. Спасу от них нет. А Анатолий теперь у нас не пьет, – с гордостью добавила она. – Теперича он завсегда трезвый.

Толян неодобрительно покосился на меня, но промолчал. Я вынул из сумки и преподнес ему подарок – складной нож в кожаном чехле. Он раскрыл его, попробовал ногтем остроту лезвия и с уважением произнес:

– Хорошая штука! Американский?

– Швейцарский, – сказал я, с удовольствием наблюдая за выражением его лица.

– На Западе хорошо, а у нас все же лучше. Там ведь задаром никто тебе куска хлеба не подаст.

– И там добрые люди есть…

– Ладно, пошли, – прервал он меня. – Только смотри, чтобы к ночи дома был. Чтобы я не бегал по всем кустам тебя искать. Дорогу-то через лес помнишь?

– Пока еще не забыл, – насмешливо ответил я. В сельский клуб я ходил в детстве и юности смотреть кино. И этого Толика еще брал с собой.

– Если чижало будет – уноси ноги, – дал он напоследок мудрый совет. Я улыбнулся. Почему-то в Выселках вместо «тяжело» все говорили «чижало». И у моего отца нет-нет, да и проскочет это словечко.

К зданию клуба и недавно пристроенной к нему танцплощадке, в виде просторной дощатой террасы, я подошел, когда в небе алым пламенем разгорелась вечерняя заря. Костер зари разгорался все ярче и ярче. Скоро языки пламени охватили половину небосвода. Создавалось впечатление, будто возник вселенский пожар. Я закурил и внимательно посмотрел по сторонам. Даша не пришла. Я решил немного подождать, с интересом наблюдая за танцующими. «Ты морячка – я моряк; ты рыбачка – я рыбак», неслось по всему селу. Неожиданно передо мной возникла худенькая, ярко накрашенная девушка с острым носиком, похожая на подростка. Лицо этой девушки показалось странно знакомым.

– Вы Дашу ждете? – неприязненно спросила она и, не дожидаясь ответа, сказала: – Не ждите! Она не придет!

В словах девушки прозвучала какая-то враждебность. Провожая ее недоуменным взглядом, я увидел, как она подошла к двум парням и начала им что-то объяснять, указывая на меня пальцем. Парни выслушали ее и тут же направились в мою сторону. Я спокойно ждал, заложив руки в карманы джинсов, и делал вид, что не обращаю на них внимания. Они быстро подошли ко мне. Один приземистый, толстошеий, словно бычок, молча «буравил» меня маленькими прищуренными глазками. Другой – с меня ростом, вертлявый, нагло улыбался, показывая блестящие металлические коронки. Одним словом, с такими типами лучше не встречаться где-нибудь, безлюдном переулке. Я знал, главное – не дрогнуть. Нельзя показывать свой страх. Если увидят, что ты испугался – все! Сомнут, будут издеваться как захотят.

– Ты давай линяй отсюда, пока цел, – процедил сквозь зубы вертлявый. – И про Дашку забудь. Понял?

Я вдруг ощутил, как во мне вырастает волна злости к этой наглой, самодовольной роже, уверенной, что перед ней у каждого задрожат коленки.

– А ты меня не пугай, – глубоко вдыхая воздух, чтобы сдержаться, ответил я.

– Меня не такие, как ты, пугали. Я буду поступать так, как сочту нужным.

– Ладно! Кончайте базар, – недовольно сказал «бычок». – Считай, что мы тебя предупредили.

Я заметил, как в глазах вертлявого сначала промелькнуло растерянное удивление, а потом блеснула злоба. Они ушли, а я остался стоять на месте, с облегчением переводя дыхание после нервного перенапряжения. «Конечно, глупо было надеяться, что Даша придет на свидание. Больше здесь делать нечего, надо идти домой», – подумал я.

Я шел по селу, наслаждаясь вечерней прохладой после дневного зноя. Мысли мои вновь устремились к Даше. «Зачем она послала эту девицу? Что это значит?» – терялся в догадках. Я настолько глубоко задумался, что не обратил внимания на догоняющий меня шум шагов. Внезапно острая боль пронзила затылок. Перед глазами вспыхнула россыпь огненно-желтых искр и погасла. Когда я пришел в себя, то долго не мог понять, где же нахожусь. Меня окружали жуткая тишина и темнота ночи. Только изредка хриплый лай собак разрывал тишину в клочья. С высоты неба на меня сочувственно глядела полная луна. Оказалось, что я лежу на траве, возле какого-то забора. Я сделала попытку подняться, и прикусил губу от тупой боли в голове. Осторожно прикоснулся к затылку и почувствовал что-то липкое. «Кровь!» – догадался я и наконец вспомнил, что со мной произошло. Кое-как все-таки поднялся, превозмогая боль, затем побрел наугад по дороге, пошатываясь, будто пьяный. «Размечтался, идиот несчастный, и бдительность потерял, – ругал я себя. – И вообще, зачем поперся в село, как последний дурак. Стыдно будет перед братом показаться. Тоже мне, солдат спецназа. Самоуверенный болван»…