Оливия Таубе: Василиса

© Антония Таубе, 2016

© Оливия Таубе, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вот и началась зима. Всего за одну ночь грязновато-серый городской пейзаж стал белым, чистым и нарядным. Но люди в большинстве своём – еще цепляются за осень в туманных необоснованных надеждах на какое-то призрачное тепло, хотя эти чаяния ничем не подкреплены. Каждый в душе лелеет сильное желание и веру, что не это еще не окончательная зима, что это еще не настоящий холод, что это всего лишь поздняя осень так слегка напугать решила, – но на самом деле вот ещё немного, вот ещё чуть-чуть, вот ещё день другой и наступит оттепель! Зима – она, конечно же, будет: каждый год бывает – и никуда от этого не денешься, но это будет когда-нибудь после, потом, ещё не скоро, а сейчас об этом даже думать не хочется! Ну, будет и будет, – что же поделаешь! Да и ладно, чего уж там! Вот когда наступит, тогда и будем об этом говорить, там уж податься некуда. Но стоит ли думать о зиме, если на дворе еще осень, хоть и поздняя уже, – последние ноябрьские деньки стоят, и снежок уже выпал, – и все же это ещё осень. Но всё равно, душа никак не принимает свершившегося факта – что это всё уже надолго и всерьез и тепла в этом году больше не будет!

Дует пронзительный северный ветер: не очень сильно, но ровно, противно и постоянно, и весь день заметает-завихривает метель. Вдоль дорог, вдоль бордюров, вдоль тропинок и тротуаров намело позёмкой длинные, перетекающие, неширокие полосы и шевелящиеся, бегущие косы мелкого колючего снега. И поскольку была почти стопроцентная влажность, то даже при небольшом понижении температуры воздуха неприятный мерзкий озноб пронизывает насквозь. Да ещё и при всём при этом: все дороги, тропы и тротуары местами покрыл легкий, почти незаметный, тоненький ледок; местами – очень даже з заметный гололед и местами – безобразный гололедище, которые в общем итоге не дают ни одного шага сделать свободно и без напряжения! Все пешеходы идут какие-то нервные, взвинченные и сильно уставшие. И со скрытым озлоблением в глазах: заденешь невзначай – взорвётся! Все, как один, смотрят только под ноги, чтобы не упасть и не переломать себе конечности. Когда-то давно я сама «проехалась» неудачно на такой наледи и мгновенно упала – просто рухнула – на спину! И ударилась затылком с такой силой, что мне показалось тогда – будто у меня голова оторвалась и отлетела в сторону! Но потом руками потрогала – вроде, нет, не оторвалась; полу-оторванная, – но на месте! Две недели потом в больнице пролежала с сотрясением мозга и голову на подушке – когда надо было повернуться – осторожно перекладывала руками.

В общем, как-то в этот невесёлый и неуютный день всё было паскудненько и мерзопакостно: в природе, атмосфере и человеческом обществе. Ну и внутри, соответственно, тоже. Промаявшись в тоске целый вечер, я как-то вдруг додумалась попытаться обмануть саму себя. Понятно ведь, что особо-то сам себя не перехитришь, но – попробуем!

На следующий день мне предстояло переделать кучу не совсем приятных, но необходимых дел, причем все – в разных концах города. В такую гаденькую погоду уж очень не хотелось выходить из дома! Но, увы, дела требуют завершения и доделывать их всё равно надо, тем более что всё равно никто другой за меня мои дела делать не будет. Так что выходить всё-таки придётся, несмотря на отчаянное внутреннее сопротивление! Но как только представлю себе, что из уютного тепла придется выбираться в неприятную враждебную стужу, так сразу до того самой себя жалко делается, что даже плакать хочется. Так – немного совсем, чуть-чуть, – но всё равно хочется! Словом весь мой организм изо всех сил бастовал против перемещения его из теплого гнездышка в промозглый холод!

Вечером, когда уже начала готовить постель, чтобы укладываться почивать, почему-то на сон грядущий мне вдруг вспомнилось детство. Причем именно зимняя пора. Все всплывшие в памяти эпизоды из детства были связаны с зимой. Во всех случаях я вижу себя в возрасте семи-восьми лет: это начальные классы школы, чудесные дни новогодних каникул. Беззаботная радостная пора!

Эпизод первый. Возле нашей пятиэтажки по улице Амосова, где я тогда жила с родителями и младшей сестрой, проходила широкая проезжая часть улицы, которая в данный момент по случаю крупного ремонта (а может, это не ремонт шёл, а велось какое-то строительство – ну да это и неважно) была перекрыта для транспорта.