Алексей Ефимов: Нимфоманка

© Алексей Ефимов, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Здравствуйте, проходите, присаживайтесь.

Поджарый седой врач с бейджем «Врач-сексолог, психотерапевт, психиатр Степанюк Алексей Михайлович» встретил ее у дверей. Все по высшему классу, все за твои деньги.

Она села.

Он сел напротив. Аромат туалетной воды, мужской запах с легкой сексуальной горчинкой, подействовал на нее возбуждающе: она снова хотела секса, после оргии ночью и утренней мастурбации – собственно говоря, поэтому она здесь.

– Я вас внимательно слушаю, Анна Сергеевна. – Врач подался вперед и заглянул ей в глаза, читая ее мысли. – Повышенное либидо?

– Да, – сказала она, встречая его взгляд. – Я нимфоманка. Я занимаюсь сексом пять раз в день, а в перерывах ласкаю себя. Я сплю с мужчинами без разбору. Я испытываю множественные оргазмы, после которых снова хочу секса. Я не могу так жить.

В серых глазах доктора зажегся огонек интереса, но больше ничто в нем не изменилось – он отлично владел собой.

– Как давно это с вами?

– Именно так несколько месяцев, но до этого постепенно усиливалось.

– Расскажите все по порядку, детали важны для понимания проблематики и выбора терапии.

– Мне трудно сосредоточиться, я все время думаю о сексе, поэтому извиняюсь заранее.

– Не волнуйтесь, мы никуда не спешим, у нас достаточно времени, – мягко сказал врач. – Начните с детства: отношения с родителями, ваши чувства, страхи. Чтобы было удобней, можете лечь на кушетку.

Она сделала, как он сказал. Сильные ноги, согнутые в коленях, легли на одноразовую простыню, черная юбка туго обтянула бедра. Светлые волосы рассыпались по изголовью.

– В детстве я была дурнушкой, – начала она после паузы. – Отец звал меня Хрюшей из-за фигуры и щек…

***

– Хрю-хрю, – будил он ее по утрам. – Хрюше пора в школу.

От него пахло лосьоном после бритья и куревом: он начинал день с двух сигарет подряд и курил почти непрерывно, отмахиваясь от врачей с их нудными рекомендациями. Не жалуя эскулапов, он ходил к ним раз в пятилетку и занимался самолечением: водка с перцем, лук и чеснок – средства от всех болезней.

Через семь лет, когда ей было пятнадцать, он умер от рака легких. Он утверждал перед смертью, в свойственной ему категоричной манере, что курение здесь ни при чем: все дело в стрессе и в Нижнем Тагиле, где жил в детстве рядом с металлургическим комбинатом.

Такой он был – папа.

Папа, которого нет.

Хрюша шла в школу. В школе над ней смеялись: она была пухлая, неуклюжая, некрасивая, жутко застенчивая – объект для шуток и унижений. Мальчики третировали ее, а девочки с ней не дружили, с паршивой овцой в стаде. Хрюша ходила по школе, уткнув взгляд в пол и вздрагивая от малейшего шороха.

Отец был мастером критики.

«У тебя лишний вес, – любил говорить он. – Возьми себя в руки, не ешь булки и макароны, сбрось несколько килограммов. В кого ты такая? Я не толстый, мать – тоже, я б на толстую не запал».

Матери было не до нее: мать ездила челноком между Турцией и Москвой и, как впоследствии выяснилось, встречалась с мужчиной, за которого вышла замуж после смерти отца.

Отчим не звал ее Хрюшей. Он ласково с ней обращался, дарил ей подарки, делал ей комплименты – и как-то раз, выпив и не справившись с чувствами, лишил ее девственности в день совершеннолетия. Было больно и стыдно, а во второй раз и в третий, и дальше было приятно. Хоть кто-то ее хочет. Она стала женщиной поздно, последней в классе, но сразу сделала всех. Она занимается сексом два-три раза в неделю, со взрослым мужчиной, а не с каким-нибудь малолеткой – вам, девушки, это не снилось. Стыдно ли ей? Нет. Она придумала себе объяснение: если он занимается сексом с ней, значит, не любит маму. Если не любит маму, значит, не имеет значения, с кем он спит. Он лгун и подонок. Он ее изнасиловал, совратил. Что остается ей? Признаться во всем матери? Кому станет легче? Однажды мама с ним разведется – к этому все идет, отношения портятся – и тайна останется тайной, а дочь останется с мамой.

Она не испытывала оргазма, секса ей не хотелось, но она не отказывалась, когда он к ней приставал. Он ласкал ее всю, облизывал как конфетку, шептал нежно в ушко – она чувствовала себя женщиной, а не Хрюшей.

Сев на диету, она сбросила одиннадцать килограммов. От Хрюши ничего не осталось, кроме низкой самооценки. Несмотря на шок одноклассников, уверенности в себе у нее не прибавилось.