Сергей Алексеев - Изумрудный остров

После ужина, накрытого в кают-компании, все разбрелись по яхте. Девчонки забрались в бассейн и оттуда, как лягушки, мечтательно уставились на луну.

Капитан отправился в рубку по своим капитанско-навигаторским делам, любезно предоставив нам с Вованом свою каюту для, как было мне сказано, серьезного разговора.

Каюта представляла собой, как минимум, филиал Британского музея. Уж сколько тут собрано раритетов – можно экскурсии водить. Стол красного дерева с тремя стульями в центре. Какие-то свитки, карты атласы. Большущий глобус в дальнем углу. Клетка с попугаем над ним, какие-то статуэтки, копья, маски, чей-то череп… Кунсткамера, одним словом.

С другой стороны каюты разместился остеклено-зеркальный бар с, наверняка, отличным содержимым. Бутылка коньяка Меtaxa в центре стола подтверждала серьезность предстоящего разговора.

– Располагайся, закуривай, наливай себе сам, – предложил Вован, плюхнувшись на один из стульев. – Как ты относишься к… кладам?

– Отрицательно, – честно ответил я. – Все клады, если они не мифические, типа клада Чингисхана, золота Колчака, сокровищ Майя или пирата Моргана, уже давно выкопаны и пропиты… Последний реальный клад нашла в стене своей квартиры бабка Иваниха, когда у нее обрушился угол комнаты. Но там были только долговые облигации Украины хрен знает какого года. Потому Иваниха, зная украинскую обязательность по выплатам долгов, не особо-то горюя оклеила ими коридор.

– А если серьезно? – настаивал мой друг

– Если ты мне сейчас скажешь, что являешься единственным обладателем уникальной карты сокровищ пирата Родригеса, которая досталась тебе от его предков за бутылку «Столичной», я пошлю тебя подальше.

– И, тем не менее, – настаивал Вован, – Такая карта есть…

– Только ты не говори мне, что нашел ее в детстве, дома на антресолях, во время, когда мама делала генеральную уборку квартиры, или тебе ее продал обнищавший музейный работник…

– Я ее сам нашел, – вымолвил Вован.

– Как-то, то ли на Кубе, то ли в Коста-Рике купил я в антикварной лавке старенькую безделицу для своего рабочего кабинета. Такая черепаха, хрен пойми из чего сделанная. Но показалась она мне тогда больно уж прикольной и потом удобно орехи колоть прямо на столе. Вот при этом-то процессе, ей совершенно не присущем, черепашка и развалилась, а в ней бумага. По своему виду тоже древняя, карта нарисована и надписи все на испанском.

– Ну, как раз это и понятно, что не на русском с буквой «ъ»… Но все равно – лажа и розыгрыш. Ты же помнишь историю про Изю Шульцера?

Дело было в славные 30-е годы, период пятилеток, индустриализации, поголовных Стахановых и Ангелиных. Злобствовала тогда в нашем родном Лагунске Банда Буряка. Сам Сэмэн Буряк, здоровущий такой выходец из Одессы, был нрава непреклонного, характера жесткого. И алчности великой до добра всякого было в нем немерено. Особенно любил Сэмэн банки. Конечно не те банки из погребов и подвалов, в которых красненькими шариками светились в рассоле помидорчики, маняще зеленели огурчики, манили одним своим видом грибочки, баклажаны. Даже банки с закатанным в них салом не вызывали у Сэмэна таких эмоций как банки коммерческие, сберегательные, то есть те места, где люди деньги свои хранят. Вот их содержимое никак его равнодушным не оставляло. Долго за Буряком и его хлопцами городская уголовка охотилась. Все бесполезно. Так вот как-то осенью пришел к нему некий инженер Изя Шульцер и предложил такле дело.. Мол, одна строительная фирма, занимающаяся прокладкой подземных коммуникаций, попросила Изю сделать расчеты тоннеля под центральной улицей до городского банка. Есть, мол, необходимость какие-то там трубы, да кабеля пропустить.

– Ну и шо? – спросил Буряк, начиная сильно краснеть. А краснел он только тогда, когда начинал сильно злиться.

– Так и я говорю: и шо? И шо с того, шо мой друг Сэмэн не имеет интерес до этого банка, де в подвале куча денег? – более доходчиво намекнул Шульцер. – Так я расчеты эти тогда строителям отдам – пусть роют.

– Стой, Изя, не делай мне кисло. Шо ты говоришь там надо-то?

Вечером того же дня из подвала дома напротив бандиты начали рыть тоннель. Руководил работами инженер Шульцер, он считал метры, каким то прибором определял точное направление на заветное слабое место в банковской стене.

Рыли всю ночь. Стены не было. Бандюги начали коситься на Изю

– Или вы думаете, что пока вы тут, я банк куда-то перенес? Копайте быстрее, – распоряжался Шульцер