Ростислав Жуков - Фальсифицированная история Клуба Капитона Варсонофьевича Дерменгольма

Неуклонно-поступательно превращаясь в битломана, Капитон в то же время продолжал активно увлекаться джазом. Капитон покупал джазовые пластинки и посещал концерты, ездил в нотную библиотеку, что находилась близ тогдашней площади Брежнева на Большой Охте, и постоянно занимался в общаге перепиской нот. (Два старших битломана к этому его увлечению относились уважительно-безразлично. Элвиса джаз не интересовал, а Магнус его поначалу отвергал вовсе как «музыку, лишённую протеста»). Позже, в марте 1985 года, Капитон стал посещать Ленинградский джаз-клуб «Квадрат», что базировался тогда в ДК им. Кирова на Большом проспекте Васильевского острова . «Закономерно и необходимо мне там быть. Ибо сейчас джаз для меня большее, нечто просто музыка», – писал Капитон в своём дневнике.

Мы столь подробно останавливаемся на всём этом для того, чтобы дать представление о том, где брали начало истоки будущего Клуба. «Джаз в основе своей – цинизм и безверие», как сказал на одной из лекций в джаз-клубе музыкальный критик Сергей Мелещенко. Может быть, звучит громко, наивно (да вряд ли этот посыл вообще является истиной в последней инстанции), но эти слова сильно пришлись Капитону по душе. Ведь надо сказать, что Элвис, и тем более Магнус, когда не восхищались «Битлз», то на каждом шагу громко и остервенело ругали своё родное государство, а особенно партию и комсомол, попутно бурно восхищаясь Англией и, конечно, США. Комсомольские убеждения Капитона, которые раньше хорошо уживались у него с джазом, начали исподволь и неуклонно подгнивать, чтобы в своё время рухнуть со страшным грохотом. Настало время, когда битломан Капитон стал считать себя антикоммунистом. Сейчас над всем этим можно было бы тихо и по-доброму посмеяться, но тогда ведь как битломания, так и неприятие марксистской идеологии считались немалой ересью, пакостью и вызовом. Чуть ли не криминалом! Тем более, что Капитону тогда было двадцать лет, а перестройка ещё не началась.

Однако мы несколько забежали вперёд. В начале 1984 года Капитон только начинал осваивать азы битловской премудрости, но уже отличал Пола Маккартни от Джозефа Маккарти, а Леннона – от Ленина. Третий же товарищ, Гарри, мало воспринимал «Битлз», партия и комсомол были ему до барабана, однако почитал Высоцкого и, в свою очередь, приносил кассеты с записями его песен. Поэтому раньше, чем стать битломаном, Капитон проникся творчеством Высоцкого и, соответственно, перепечатал во многих экземплярах сборник из 175 его песен. Элвис Высоцкого отрицал категорически, а Магнус признавал его творчество только в силу того, что там имелся столь им ценимый «протест» (однако от песен Высоцкого только кривился, потому что обычно тот пел по-русски). Следует добавить, что и у Гарри нашлись товарищи – поклонники Высоцкого, и в процессе полемической музыкальной матерщины сторонники «Битлз» и таковые Высоцкого ежедневно друг друга оскорбляли, посылали в тартарары и едва не доходили до рукоприкладства. Что же касается Капитона, то он почему-то сумел тогда сочетать и то, и другое, и ему приходилось постоянно мирить между собой оба лагеря.

Летом Капитон и Магнус жили некоторое время в одной комнате вдвоём. Можно было бы сказать, что в это время они сдружились окончательно, если бы не практически ежедневные бурные скандалы. Происходили они, естественно, не из-за музыки – «Битлз» были вне критики, – а из-за мельчайших бытовых пререканий. Ибо как один, так и другой обладали невероятным самолюбием и вспыльчивы были до крайности. Однако как бы яростно Магнус и Капитон ни ругались, примирение всегда наступало в тот же день, и вечером оба меломана дружно отправлялись на близлежащие частные огороды, где воровали картошку, которую затем тащили в общагу, жарили и затем с большим аппетитом ели, беседуя обо всём на свете.

Закончив ПО и сдав выпускные экзамены, Капитон был зачислен на 1 курс факультета журналистики. (Равно как и Магнус; что касается Гарри и Элвиса, то они поступили на филфак). В сентябре новых первокурсников в связи с дефицитом мест в общежитиях временно поселили в профилактории ЛГУ – впоследствии с подачи Капитона и Магуиста это весьма недурное заведение первокурсники стали называть лепрозорием. Находился он на углу Мытнинской набережной и Зоологического переулка Петроградской стороны. Поскольку Магнус поселился на квартире, то ближайшими товарищами Капитона стали поступившие на 1 курс минуя ПО Александр Пушкарный (р. 1963) и Магуист (р. 1967).