Арсен Даллан - Автономный человек

Только отец начал переживать за мужское начало сына, причитая жене – лучше бы боксом занимался, как в один вечер Влад пришел домой и с порога заявил:

– Я знаю, кем я стану. Я создам такой автомобиль, который не убьют ни одного человека, ни одного щенка. И ни одну, блин, белку. Никто не умрет. Это будет новая эра. Настало время изменить мир. Батя, открывай гараж!

Прежняя одержимость оказалось шуточкой. Новое погружение грозило и психическому, и физическому здоровью парня.

Влад мог запросто забыть поесть и вспомнить о еде только на следующий день. Спать по 4 часа в сутки стало естественно. Он забросил школу. Никто не мог заставить его выйти из гаража. Влад закрывался изнутри и продолжал работать. Два раза он выходил оттуда в полуобморочном состоянии, но уже на следующий день, не дожидаясь рассвета, убегал снова.

За 7 месяцев у Влада было три нервных срыва. Каждую неудачу он переживал, как трагедию всей жизни. Колотил об стену, царапал руки, вырывал волосы и даже катался по полу. После третьего срыва врачи предупредили «мальчик близок к расстройству» и порекомендовали отдых на море. Но Влад не поехал, желтый, с впалыми щёками, похудевший до костей, он не отлипал от своих экспериментов.

– Как вы не понимаете? Если ничего не изменить, то через десять лет под колёсами будут гибнуть 15 тыс. людей в год, а еще через 10 из будет 30 тыс. и это только в СССР. Через 50 лет по всему миру их будут миллионы. А через 100 лет десятки миллионов. Я могу остановить это. Я спасу их всех. Каждого, кто еще не родился, но кто умрет в машине. Я не могу допустить этого, не могу!

Влад срывался на визг, а родители держались друг за друга.

Они были обычными родителями человека с миссией. Что они могли сказать ему «береги себя?» Вы бы сказали такое Иисусу?

– Я сдохну, но сделаю это. – Влад поплелся в гараж.

Он не сделал. Но и не умер. Хотя был близок.

Однажды, он потерял сознание от переутомления и ударился головой об полку с инструментами. Его нашла сестра, принесшая поесть.

«Если б ты пришла на час позже, то нашла бы труп» – так сказали врачи.

Отец заварил двери гаража.

– Извини сынок, но мы не можем смотреть, как ты себя убиваешь. Думай о нас все, что хочешь, пусть мы простые плебеи, но одна твоя жизнь нам дороже миллиона тех, кого ты мог бы спасти. Мы просим тебя, не жертвовать собой – отец говорил, как читал с бумажки: делал паузы и продолжал, не меняя интонации, – отдохни пару недель и сдай все долги в школе. Я взял отпуск, мы поедем в Крым. Потом видно будет.

– Ладно. – Влада будто подменили. Это была его первая неудача в жизни. Он был уверен, что упорство и сила воли могут превозмочь все, что угодно. И если что-то не получается, значит ты недостаточно стараешься. Но 7 месяцев он не давал себе поблажки, 7 месяцев он истязал себя как мог. Напрасно. Электромагнитная система предупреждения столкновения давала сбой. Нужно было постоянное электромагнитное поле вокруг машины, которое не позволяло приблизиться к движущейся машине на расстояние меньшее 20 см. Должна срабатывать мягкая волна, которая словно подушка отбрасывает человека назад. Но мощности не хватало. Постоянно что-то ломалось. Казалось, вот-вот еще чуть- чуть и все получится, но очередной эксперимент и все возвращается к началу. Это фиаско. Влад признал, что он не знает, как это сделать. Он поражен.

Взгляд осиротел, беснующиеся вороны покинули глаза юноши.

Хуже того, у Влада начали развиваться разного рода странности. Привычка постоянно что-считать в уме переросла в навязчивую манию. Он не мог приступить к еде, не посчитав предварительно кубический объем супа, кофе и каждого блюда. Если считать было нечего, он считал шаги, ступеньки, встречающиеся на пути машины.

Влад стал крайне брезглив. Не мог есть, если видел муху на окне, даже если она сидела с той стороны.

Странности появлялись одна за одной, увидев расчёску с женским волосами, он долго не мог прийти в себя и все пытался отхаркнуть волос, который, ему казалось, застрял в горле. Все сильнее он избегал противоположного пола.

Однажды Влад заявил Жанне, сестре, что чертовски боится проглотить ее сережки. Спустя полгода, он не мог смотреть женщинам на уши. Особенно его пугал жемчуг.

Родители пытались отвести Владика к неврологу, но парнишка устроил скандал, предложив сразу закрыть его психушке, где таким как он и место.

Только к концу одиннадцатого класса, то есть через год после «поражения», как он это называл, Влад начал приходить в себя. Спустился в гараж. Прошелся взглядом по старым чертежам, посидел в Мерди и с предчувствием чего-то нового ушел домой.