Валентина Колесникова: Хроники эрров. Книга 1

– ты должна была знать…

– а ты должен был очистить совесть, так? – уже взревела я, набрасываясь на брата, закрывающего собой царя. Шалас не вмешивался. Это семейные разборки.

– ты не права, Эллин…

– Мы уезжаем… – прозвучал мой голос откуда-то из далека, обращаясь к Шаласу, – сейчас же…

– Понял, – ответил мне принц и вышел из комнаты.

Рассвет встретил нас в воздухе. Дракон даже не возражал, когда среди ночи к нему подлетели конюхи и тут же бросили специально сделанное для него седло по заказу Шаласа. Улепетывали мужики дружно, попутно уворачиваясь от любезно выпущенных струй огня в их сторону за непростительную наглость. Дракон вам не транспорт. Это существо мифическое и благородное, с людьми дружить вообще не должное, не говоря уже о катании на своей спине всяких… Но почувствовав мой запах, Снежок сразу все понял и успокоился, любезно предоставив себя на растерзание безумной принцессе.

Шалас дал последние указания своим подданным, что-то чирканул в пергаменте и, пока я пыталась успокоиться и прийти в себя, жалуясь на все Верену, ушел на встречу царю. Говорили они не очень долго, словно знали, что так все и будет и подготовились заранее. Вещи, по крайней мере, были явно собраны часа как четыре назад.

Александр злился, что-то возмущенно пытался доказать Шаласу, тот лишь окинул его снисходительным взглядом (что с него взять, с убогого), попрощался с царем и явно дал какое-то обещание.

Отец смотрел на меня с печалью и грустью. Я же сжимала в руках кожаную сумку с пергаментом, на котором подробно написан путь в родную деревню моей мамы.

Взобравшись на Снежка, мы взлетели. Быстро, высоко и явно с облегчением.

– ты как? – вскоре спросил меня принц после долгого молчания.

– плохо, – ответила я, – не каждый день узнаешь, что в твоей жизни была совершена фатальная ошибка, которая привела к таким последствиям, о которых и вспоминать то не хочется…

– ты жалеешь? – спросил принц как-то обреченно, – о том, что сбежала тогда?

– Нет. Не жалею. И ни чего бы не изменила в своей жизни, если бы был дан шанс. Но я зла. Теперь ненависть сменилась злостью и если раньше ее объектом был только один человек, то теперь еще и мама, которой я так восхищалась и которую боготворила, жалела, плакала по ночам… а там, оказывается, вообще была другая женщина! Да у меня травма на всю жизнь!

– я люблю тебя, Эллин.

– и я тебя, мой принц…

Земля постепенно окрашивалась в нежно розовые тона, шуршала сброшенными листьями и давала новую жизнь. Только просыпались лесные звери, постепенно выползая из своих убежищ и проверяя спрятанные запасы. Где-то раздался щенячий визг и громкий поучительных рык волчицы. Мы летели очень низко, почти над самыми макушками деревьев. Дракон любовался этим миром, заинтересованно оглядывался по сторонам, прищуриваясь от удовольствия и немного скрипя от удивления. Он ловил потоки воздуха иногда взмывая в небесную синь или снижаясь до земной тверди. Лететь нам не так уж и долго. На лошади ехать в худшем случае несколько дней, а по воздуху на месте будем уже к вечеру.

Принц молчал. Он прекрасно понимал, что сейчас меня лучше не трогать, а просто подождать, когда я немного приду в себя и сама пойду на контакт. Он иногда вздыхал, зарывался в мои волосы, принюхивался к запахам, но все же ни о чем меня не спрашивал.

Спасибо за это.

Деревня оказалась очень маленькой. Выбрав поляну для посадки, дракон плавно опустился на землю, позволяя нам слезть с насиженного места. Ноги тут же налились свинцом и противненько защипали, с непривычки к новому седлу и драконьим перелетам.

Сверившись с картой, мы с принцем отправились на поиски заветного дома, выйдя на местную тропу.

Принц чувствовал себя скованно, неуютно. Прекрасно помнил слова моего отца по поводу общения с «демоном» во сне царицы. Судя по всему, сон сбылся. К тому же ему пока не ясно, как я отреагирую, когда наконец увижу эту женщину…

Взяв его за руку, мы пошли вдоль дороги, обходя все препятствия – глубокие ямы, грязевые запруды, и прочие прелести жизни. Наконец показались домики. Вполне нормальные, как и во многих других деревнях. Деревянные, резными рамами на окнах, расписными дверями и прочим убранством самодельного характера. На подоконниках у многих виднелись пучки трав, заготовки для отваров и настоев, белье сушилось на протянутых веревках во дворе и с каждым порывом ветра веяло чистотой и свежестью, смешанной с грязевой пылью дорог и травным привкусом. Где-то прогуливались кошки, вальяжно вышагивая перед своими кавалерами, специально делая вид, что прошли мимо и не заметили тут же заинтересованно вздернутый кончик хвоста своего избранника. Некоторые коты наоборот мстили непокорным кошкам, полностью игнорируя их присутствие. Брачный период – это не честь! Тут либо все, либо шиш!