Валентина Колесникова: Хроники эрров. Книга 1

За несколько дней до казни Хольги, я наконец нашел то, что искал. Женщину, так похожую на мою жену. В отдалении от города, с четырьмя детьми на руках и без мужа, она доживала последние дни в своей хижине прекрасно понимая, что старшим детям не прокормить младших. Она уходила из этого мира и по сути своей забирала своих детей на тот свет. Соседи знали о ее бедственном положении, все сочувствовали, но никто даже и не подумал помочь… Люди… Мое предложение показалось ей выходом из ситуации. Надеждой на светлое будущее ее сыновей, ничего не сказав которым, она под предлогом необходимости лечения, ушла накануне казни из дома.

Эта женщина подменила Хольгу. Тогда на костре горела не твоя мама, Эллин… Царицу вывезли из города, укрыли в ее старой деревне. Она и сейчас живет там, вернувшись к колдовству да ворожбе. Ту женщину звали Ксана. За тот подвиг, который она совершила, я отправил ее детей и свидетелей в соседнее государство к своему брату. Там всех пристроили ко двору, дали образование, должность, жилье. Все, о чем они мечтали и чего хотели. Им не сказали, что случилось с их матерью. Это было бы жестоко, осознавать, что ради благополучия, Ксана пожертвовала своей жизнью и они не смогли ни чего сделать иного, чтобы спасти ее. После казни я приказал стражу в достаточно грубой форме привести тебя ко мне. Так как ты была дочерью ведьмы, участь смерти жала и тебя, Эллин. По плану, ты должна была уехать этим же вечером к своей маме. Тебе ничего не сказали, так как твоя детская болтливость могла испортить все, что было спланированно. Ты всем доверяла, была открыта, разбалтывала услышанное. А во дворце на тот момент сидели те, кто организовал все эти нелепые слухи, кто уже давно мечтал о троне и власти. Доказательств причастности этих подданных не было, в этом вся и проблема. Увозить тебя тоже было бессмысленно, народ жаждал мести и сокрытие отпрыска ведьмы царю не простил бы.

Но ты сбежала. Ты услышала и ты сбежала…

И как бы мы тебя ни искали, ни стража, ни мамина ворожба… все в пустую. Ты на столько возненавидела меня, настолько не желала быть обнаруженной, что все наши попытки потерпели поражение.

Единственное, что можно было узнать – это то, что ты жива. Хольга чувствовала это.

По закону мне пришлось жениться во второй раз, это был брак по расчету и надобности. Царица оказалась умной, благоразумной женщиной и ко мне не лезла, выполнив свою главную обязанность – родила мне наследника. На этом и распрощались.

Ну, а потом ты и сама знаешь…появление эрров на наших землях, твое возвращение так не вовремя ко двору, потому что вообще-то не ты должна была стать невестой твоего ненаглядного принца, а твоя кузина. Я то знал, что тебя не найдут, а условие необходимо было выполнить, все-таки мирный договор… Уже был готов предложить замену, так сказать, что есть то и отдаем… И тут ты…

Я тогда думал, что судьба меня ненавидит. Обретя тебя вновь, я должен был снова тебя отдать. Я видел, с какой ненавистью ты на меня смотрела, какой ты стала, как хотела убежать… и убежала бы, если б не условие… Ты заменила собой того юношу, коли договор нарушишь, юноша вернется на свое место…

И я снова тебя потерял. И на тот момент не было смысла тебе все это рассказывать. С ненавистью ко мне ты пережила весь этот нескончаемый хаос несколько легче, надеюсь …

Я слушала.

Слушала…

Слушала…

После продолжительного молчания и осознания того, что только что узнала, я стала смеяться. Дико смеяться. Это была истерика. Сама настоящая. Стихийная, поглощающая каждую клеточку твоего мозга и искажая восприятие реальности до невозможных пределов.

Все смешалось… все чувства, эмоции…

Я не помню, что было дальше, только звук затрещины и чувство пылающей ладони еще как-то подтверждали мое существование в этом мире.

– если бы я тогда не сбежала… – уже рыдала я, – если бы я знала, если бы вы мне сказали… то…то…

Всего этого… ни похорон. Ни голода. Ни проблем для друзей. Ни смерти. Ни холода и страха. Ни борьбы за собственную жизнь и жестокости улицы, ни Сьена, ни крови на руках, ни воровства и побега от стражи, ни ненависти, пожирающей все твое нутро, ни затраченных на борьбу со всем этим эмоций и чувств… Ни чего бы этого не было. Ни чего бы не было… ничего…ничего…

Я только повторяла последнюю фразу с каким-то остервенением, бешено смотря на отца и опухшую от моего удара щеку, теребя при этом волосы.

– зачем…зачем ты мне все это рассказал…