Надежда Нелидова: Анна-Ванна и другие

…Как всё было. Иван поехал с сестрой, её мужем и детьми на речку. Обычный уик-энд. Пошёл мыть котелок, отступился и камнем пошел ко дну. Пока обезумевшие родственники суетились, пока прибыли спасатели – всё было кончено. В кармане у Ивана обнаружили пятидесятиграммовую бутылочку с коньяком, чуть-чуть отпитую. Сдали на экспертизу: коктейль из смертельной дозы изопропилового спирта, сахара и растворимого кофе.

Вскрытие показало: Иван умер не от яда. И не оттого, что захлебнулся водой. Просто отказало сердце. Вот так.

Я уже собирала Тонин баул, когда над ухом пронёсся теплый выдох: «Не уходи…» Иван продолжает жить в квартире. Он никуда не ушел из этих стен, от этих книг. Здесь всё наполнено, пропитано им. Доживать с его незримым присутствием, с его запахом, его шёпотами – единственное, что мне осталось.

Завтра – вскрытие завещания…»

Людмила Ивановна вот уже несколько лет возглавляет агентство по подбору домашнего персонала: гувернанток, нянь, помощниц по хозяйству. По её признанию, как коробочка, туго набита историями на тему «Я – обслуга». Буквально в первый же день, как приобрела бизнес – срочно понадобилась выручать из беды одну из бывших работниц. Назовём её Татьяной – женщина средних лет, опытная, бойкая.

В своё время Татьяна успешно набила руку под крылом агентства и решила отправиться в свободное плавание. Устроилась домработницей в состоятельную семью в престижном районе Подмосковья.

Понадобилось постирать нижнее бельё хозяйки. Среди белья были изящные трусики с вкраплением – как ей показалось – страз, стекляшек. У Татьяны в голове не укладывалось, что нижнее бельё может быть украшено настоящими бриллиантами. Заложила нежнейшие шёлковые тряпочки в стиральную, супер-пупер навороченную машину, включила деликатную стирку…

На выстиранных трусиках хозяйка не досчиталась больше половины драгоценностей. Были истерики и угрозы, допросы с пристрастием, тщательный обыск как Татьяниной комнаты и её вещей, так и внутренностей стиральной машины.

Увы, бриллианты бесследно исчезли в недрах канализации. Последовали немедленное изъятие Татьяниного паспорта и перспектива «отрабатывать брюлики» бесплатно в течение всей жизни, а может, и жизней её детей и внуков.

Агентство помогло Татьяне связаться с московской общественной организацией. Та взялась вызволять бедняжку из пожизненного рабства – примерно так квалифицировал Уголовный Кодекс действия подмосковных хозяев.

Паспорт вернули, Татьяна приехала домой. Но она получила такую глубокую психологическую травму, что решительно порвала с работой в этой сфере услуг.

В семье родился ребёнка, срочно понадобилась няня. Подобрали женщину, устроили. Спустя четыре дня – звонок в агентство. На другом конце провода – полный ужаса, панический нянин крик: «Я во что-то вляпалась!» В прямом смысле вляпалась: вся в краске, бордовой, вроде марганцовки.

Дело в том, что некоторые хозяева, пока не установлено видеонаблюдение, расставляют хитроумные невидимые ловушки, «капканы». Проводят инструктаж обслуги: допустим, нельзя прикасаться вот к этим шкафчикам, секретерам, ящикам стола… На всякий случай метят их маркерами. А наша няня возьми и наследи своими «пальчиками».

Немедленно сообщили работодателю. Тот в гневе: «Вы кого к нам прислали?!»

– Давайте успокоимся, – попросила Людмила Ивановна, – и в деталях восстановим ход событий, как всё произошло.

А произошло следующее. Ребёнку два годика – самый любопытный возраст. Малыши – большие любители открывать шкафы и исследовать их содержимое. Открываются легко: дотронешься – створка отъезжает сама. Пока няня отлучалась на минутку, малыш забрался в шкаф. Няня сложила вещи обратно и, закрывая… дотронулась до запретной ручки.

После объяснения работодатель несколько поостыл. Понял, что не стоит гнать лошадей и менять их на переправе. Спустя несколько месяцев звонит:

– Огромное спасибо, что не дали сделать опрометчивого шага. У нас была нештатная ситуация (не уточнил, какая) – и ваша (наша!) няня повела себя на редкость порядочно. Раскрылась как кристальной честности человек.

Женщина работает у них до сих пор.

– Наблюдение за каждым шагом не напрягает, не задевает человеческое достоинство? – спрашиваю я.

– Напротив. Домашний персонал только рад видеокамерам. Исключаются всяческие подозрения, двусмысленности.