Нина Ивашинникова - Золотое озеро детства. Рассказы для детей и взрослых

– Мальчик, а можно у тебя взять поносить этот значок? – робко спросила я.

– Нет, – ответил тот. – Ещё чего! Он у меня один.

Я достала из кармана часы.

– А на часики поменяешься?

Незнакомец повертел в руках золотую вещь, приложил к уху и неохотно сказал:

– Не тикают. Сломаны, наверно. Ладно, меняемся, – и, отстегнув значок, протянул его мне. – На, держи.

Я, счастливая, помчалась домой.

– Мама, смотри, у меня значок со слоником!

– Красивый, – равнодушно ответила мама, – где же ты его взяла?

– На твои сломанные часы поменялась! – с гордостью воскликнула я.

– Часы?! – закричала мама.

Дальше я помню, как жёсткий ремень в руках отца обжигал мою ни в чём не повинную попу.

Тогда же я впервые напилась пива. Допьяна, так хотел папа. Он сказал мне однажды, слегка заплетающимся языком:

– Нинка, ты моя плоть и кровь, и ты пройдешь моей дорогой, хочешь ли ты этого или нет.

Я пробовала возразить:

– Но я же маленькая. Я девочка…

И вмиг была подстрижена наголо ручной машинкой.

– Всё, сказал отец, – ты лысая как я. Да не реви, лучше выпей!

Я глотнула горькую колючую противную жидкость, с виду похожую на лимонад, и сквасила лицо.

– Что, не нравится? – засмеялся папа. – Пей давай!

Я, зажмурив глаза, залпом выпила стакан. Через пять минут папа куда-то поплыл перед глазами, стало безразлично уже, лысая я или с волосами, еле доплелась до кровати и провалилась куда-то в тёплую сонную пучину.

Утром меня с братом кто-то ударил по голове. Ничего не понимая, спросонья, я заревела. Следом заревел брат. Напротив кровати стоял пьяный отец, сжимая от злости кулаки:

– Вставайте, сукины дети! Завтракать!

Мы со слезами сели за стол. Есть не хотелось. Я, всматриваясь в тарелку с творогом сквозь застывшую призму слезы, вдруг представила белый дворец, в котором живёт принцесса, и ложкой начала строительство. Не успев прокопать ров вокруг строения, получила второй удар ложкой по голове.

– Ешь, я тебе сказал!

Со страхом и болью я съела дворец бесследно.

Я представляла папу страшным Карабасом – Барабасом, когда он со всей силы пинал маму в живот, а меня за лямки комбинезона подвешивал на крючок от вешалки. Что я чувствовала тогда? Сложно вспомнить, мне жалко было её, маленькую полную беззащитную женщину, рано похоронившую мать, родившую на свет детей и не имеющую сил защитить их от «любящего» отца. Это были тяжёлые годы перемен в сознании нашего папы, власти алкоголя, описанные от страха матрасы, и безусловная служба и подчинение нашему великому мучителю – Адольфу.

Шёл семьдесят шестой, второй год исправительных работ отца в Сегеже. Мама с нетерпением ожидала возвращения в родной Мурманск, мы с братом – новых книжек и игр, у отца же в голове зрели совсем другие планы.

Отец часто с товарищем по комбинату уезжал в карельские леса охотиться на зайцев. Однажды, заглянув в ванную, я увидела на полу бедолагу – тот лежал с окровавленным боком и безжизненно вытянутыми задними лапами. Я быстро закрыла дверь.

– Мамочка, мне страшно, – прошептала я, – пусть папа его вынесет!

Уже вечером безмолвно ели семьёй приготовленное мясо.

Не знала я в то время, что, со слов папы, мама была неизлечимо больна. Действительно, в послевоенном детстве перенесённый туберкулёз давал о себе знать. Ларочка росла очень болезненным и слабым ребёнком, часто ездила в санатории, Нина Петровна как могла поддерживала здоровье девочки. Но бабушка умерла, едва мне исполнилось девять месяцев, и за «лечение» взялся отец. Он точно знал, что мясо собак исцеляет от болезни лёгких, и многие туберкулёзники спасли свою жизнь, поедая именно собачатину. Оказалось, что наш отец таким варварским способом «лечил» всю нашу семью! Позже, понимая весь ужас того времени, я так и не смогла оправдать нашего «лекаря». Но в то время мы, не зная папиных идей, полностью слушались и подчинялись. И старались его не огорчать. Иногда это получалось.

Однажды отец разложил на столе географическую карту. Огромная, во весь стол, легла она поверх скатерти и раскрыла свои яркие границы: горы и леса, реки и синие моря. Мы долго с любопытством рассматривали её, затем отец сказал:

– Олежка, смотри вот сюда, – и пальцем ткнул в яркую разноцветную картинку. – Это Алтай! Вы представить себе не можете, что это за край такой! Кругом тайга, медведи, волки, и ты с топором идешь по лесу!

– А если без топора? – испуганно спросила я.