Виктор Минаков - Загогулина. Рассказы, фельетоны, памфлеты

Эти слова относились и прямо ко мне: два года назад я закончил пединститут, получил, как и другие, свободный диплом – определяйся сам куда хочешь. Куда? На зарплату учителя?!.. Вот мы с Константином и занялись спекуляцией, называемой теперь бизнесом или частным предпринимательством. Противно заниматься делами, которые только вчера назывались преступными, но ничего не поделаешь, другой перспективы не видно.

– Отношение к новому поколению – важный показатель сущности власти, – подчеркивал Яков Захарович. – Здесь очень выгодно смотрится советский свергнутый строй. Всякое тогда было, но молодым была открыта любая дорога: учеба была бесплатной на всех ее уровнях, работа по специальности гарантировалась, о беспризорных детях не могло быть и речи!.. А этой власти, можно прямо сказать, толковый народ не нужен. Ей народ, похоже, и вовсе не нужен! Чем меньше его, тем ей лучше – меньше хлопот! Она ведет страну к полному краху!.. Окончательно все разворуют и разбегутся!..

– И что же, выхода нет? – спросил я, смущенный этим выводом старика.

– Выход есть, молодой человек, – уверенно сказал Яков Захарович. – Его вижу и я, обитатель этой маленькой кухни, обыватель-пенсионер.

Старик немного кокетничал. Пенсионером он был не всегда. От Константина я слышал, что его тесть занимал в свое время крупные должности: был заместителем начальника главка, председателем сельского райисполкома. Да и кухня эта была приличных размеров.

– Давно пора нам всем вспомнить о сущности демократии, – раскрывал свое видение Яков Захарович. – Вспомнить, что демократия – это полноценная власть народа в стране, но не власть чиновников над народом! С этих позиций и надо рассматривать ситуацию! Народ обязан сказать свое слово: нужна ли ему такая печаль? Нужны ли ему такие реформы?! Ответ, я думаю, всем уже ясен. Реформы ведут к нищете и бесправию. А раз это так – спросить с их зачинщиков, призвать их к ответу! Спросить жестко, пристрастно! Спросить так, чтобы впредь никому неповадно было манипулировать властью, чтобы как каленым железом было выжжено в памяти каждого, что он лишь слуга у народа! Слуга и – ничего большего! Только слуга!.. А сейчас – прямое кощунство над демократией: затуманят мозги избирателям, заполучат от них заветный мандат и – давай вытворять с ним такое, что и в кошмарном сне не приснится!.. Тот же неуважаемый Ельцин! Выбирали его как товарища, а выбрали – превратил себя в господина! И другим – мародерам, мошенникам, проходимцам тоже дозволил господствовать, да так, что они и его самого переплюнули!.. Что обещал он народу на выборах, и что после выборов натворил?!.. Несравнимые категории!.. Он сам однажды признался, что главной его целью было – расправиться с коммунистами, и он поступил как последний кретин, который, чтобы вывести тараканов, поджигает всю избу! Вот он – главный виновник! С него и надо начинать было спрос по полной программе, а его награждают орденом за заслуги! За какие заслуги?! Перед кем?! Если перед отечеством, то только не нашим!

Здесь я заметил, что старик, как говорили у нас в институте, соскользнул с исходного тезиса: вначале он обвинял во всех бедах чиновников, а сейчас – Президента, главного повара, если вернуться к его кухонной аналогии. Но теперь, как мне показалось, стало правильней – Президент сам набирает себе окружение, он за него и в ответе.

– Вы знаете, Алексей, – заговорил вдруг доверительным тоном Яков Захарович, – меня часто донимает вопрос: вдруг все то, что творится в стране – это акция иностранных спецслужб?! Продвинули к власти своих резидентов – завербовали, купили их или еще как, и теперь диктуют через них нам свою иноземную волю?!.. Как вам это предположение?.. А ведь им объясняется многое: и глумление над армией, и издевательство над народом, и превращение страны в свой придаток сырья, в место свалки радиоактивных отходов, в место сбыта низкосортных товаров!.. Без открытой войны, без потерь со своей стороны они повергли в прах мощнейшее государство! Как это, а?..

В эту тему нам углубиться не дали: вернулась женская половина обитателей этой квартиры, и нас вежливо попросили перейти в зал, а вскоре я попрощался – больше ждать мне время не позволяло.

Константин, как я позже узнал, вернулся лишь через час. На «Москвиче», перешедшем к нему от тестя, он застрял в многолюдной толпе: горожане вышли на улицы, протестуя против нищенской жизни. По словам Константина, митинг был впечатляюще бурным, и я пожалел, что не был в числе митингующих – у меня тоже есть свой счет к этой власти!