Ольга Горбачёва - Когда цветы умели говорить

– С единственной разницей, что эта музыка никому не посвящается! – отстаивали свое мнение юные ангелы – Эта прекрасная музыка льется для всех. Ее никто не сочинял в порыве страсти, чтобы посвятить только одному человеку. Зато потом наслаждаться ею сможет все человечество, и веками люди будут помнить ту, кому эта музыка была посвящена. Разве это не прекрасно?!

– Ни в коем случае! Это просто ужасно! Это даже кощунственно! Ведь не всем же дамам на свете посвящают стихи и песни! А как же тогда те, которым не повезло быть столь горячо любимыми? Они становятся несчастными, они теряют разум, красоту, а взамен обретают зависть, злобу и ревность. Сколько таких несчастных девушек мы видели на своем вечном веку?! А если вспомнить с момента создания человечества? И все они отражались в нашем сером зеркале! И скажите, кто из нас был в состоянии хоть раз им помочь?! Кто может заставить такую девушку разлюбить? Кто может снять камень с ее души, когда она видит, что в объятиях ее возлюбленного утопает другая?! Мы можем помогать людям, мы можем даже спасти такую несчастную, если она побежит топиться в пруду… Но никто, никто из нас не сможет стереть боль и горечь в ее несчастной душе. Любовь – самая большая несправедливость на свете, ибо нет человека хуже или лучше. Все люди прекрасны и неповторимы, но закон, по которому стрелы Амура попадают только в определенные сердца, никому не подвластен. Нет! Любовь только рушит, а вот доброта только создает.

– Но не все же люди неспособны прощать? Многие прощают и смиряются со своей участью отверженных любовью.

– Но они никогда уже не будут счастливы, а в их душах до конца жизни будут литься слезы.

– Но ведь наше любимое розовое зеркало искрится намного чаще, в том числе от смеха и радости влюбленных!

– Бесспорно! Но и серое зеркало не бурлило бы горечью, если бы все люди относились друг к другу с открытой душой, а значит просто, хорошо и по-доброму.

– И, тем не менее, настоящая любовь не знает преград и поражений!

– Выговорите так, – парировали младших старшие ангелы – Как будто не знаете, что преграды и поражения – это именно те вещи, которые совершенно не нужны людям. Но, тем не менее, они сами себе их создают. Затем не справляются с ними и продолжают жить навечно удрученными. А если даже и справляются, то радость от победы может быть совсем недолгой, не говоря уже о том, сколько сил они тратят на эти нелепые сражения. Вот если бы люди были как мы, лишены любви и амбиций, на Земле бы началась эра доброты!

– Но как бы тогда продолжался человеческий род?

– К примеру, люди, в доброте своей, не замечали друг за другом лучшего или худшего. И тогда совершенно любой юноша, встретив хорошую девушку, легко могли бы произвести на свет десяток хорошеньких детишек. И с искренней добротой, которая намного лучше любви, ибо не рвет на части душу, заботиться о своих детях до тех пор, пока эти дети сами не начнут заботиться о них.

– Но если люди станут такими как мы, то земля наполнится ангелами, небеса перестанут быть нужны, помогать будет некому, что же тогда останется нам, заботливым небожителям?

Споры эти продолжались уже много-много времени. Взрослые ангелы стояли на своем, а молодые ни в чем не собирались им уступать. Лишь только старший ангел хранил молчание, и никогда не участвовал в этих спорах. Он был слишком умен для того чтобы высказывать свое мнение. Но в конце концов спорщики уже серьезно разделились на два лагеря, и были вынуждены обратиться к нему с просьбой разрешить их спор. Старший ангел и сам, если честно, давненько задумывался над этой головоломкой, но так и не мог найти для себя правильного решения. И тогда он попросил всех ангелов дать ему немного времени, чтобы хорошенько обдумать свой ответ. Конечно, мнение взрослых ангелов было ему по душе, но и во мнении молодых он находил определенную справедливость.

И вот настало время, когда к нему пришло решение. И тогда он попросил всех ангелов с первым пением птиц собраться в беседке сиреневых облачков. Все с нетерпением ждали, что скажет старший ангел, ибо он как никто был известен своей мудростью ми умением находить только верные решения.

Не успели птицы допеть свою первую утреннюю песню, а сиреневая беседка была уже полна сгоравшими от любопытства ангелами. Старший ангел тоже не заставил себя ждать. Беседа сулила быть интересной, и все ангелы уселись по удобнее, приготовившись слушать, что же скажет им тот, чье мнение они всегда признавали единственно правильным. На беседку вдруг опустилась такая тишина, что даже ветер постеснялся продолжать свою игру с перышками на ангельских крыльях, а солнечные зайцы собрались все где-то под потолком беседки, и словно решили образовать одно большое солнце. В этой торжественной тишине нежно зазвучал голос старшего ангела.