Марина Балуева - Побег из смертельного рая. Научная фантастика

– У них чистые мысли, с ними легко контактировать, а это самое главное. Значит, мы сможем что-то придумать для поддержания их слабых тел на нашей планете. В крайнем случае, обратимся к Великому Разуму Больших Пространств.

– Посмотри, – перебивает его Гленни, указывая на пульсацию красного пятна на пульте, что означало сейчас неожиданные сведения – Надежда поддерживается все тем же загадочным источником энергии, она излучает эту энергию. И… – он в изумлении уставился на пульт.

– Это энергия самого Великого Разума – заключает Аси, в неменьшем изумлении.

…Надежда бежала по бывшему совхозному полю, давно заросшему сорной травой. Она старалась попадать ногами в колею, оставленную колесами трактора, кое-где наполненную стоячей дождевой водой. Но бежать быстро все равно нельзя было: малые не поспевали. Она остановилась на минуту и, оторвав руку от Анны, поправила чепчик на голове мирно спящего Серафима. Девочка вцепилась ей в платье.

– Я тут, моя хорошая, – погладила ее по голове, и, слегка повернув голову вбок, стараясь не оборачиваться и не смотреть назад, крикнула – Сашка, давай быстрее, и держи за руку Рустама крепко. Быстрее, быстрее…

В темнеющем от близкого дождя небе метались и кричали чайки с окрестных больших озер. «Самое главное – не оглядывайся и не смотри назад», – шептала она себе. Оставалось совсем немного шагов.

– СОБСТВЕННО, это всего лишь навсего небольшое усиление того, что дано природой, совершенно естественный процесс, и ненадолго, всего на месяц-другой, кхе-хе-хе… – произнес вдалеке незнакомый мужской голос.

Голос был мягким, вкрадчивым. Шприц в латексных руках медсестры показался в фокусе. Голубая капля на кончике иглы стала искриться и переливаться светом, как звезда, потом обрела очертания человеческой фигуры. Прекрасной женщины в сверкающем костюме и расплывающимся нечетким лицом. Женщина вдруг стала смеяться, все громче и громче. Лицо кривилось. Смех ее раскатистым эхом отдавал в ушах Игната…

Он очнулся на тротуаре. Перед глазами была мокрая брусчатка, в которой отражались разноцветные огни уличной рекламы, переулок напротив уходил вниз, как этого никогда не бывало в его городе, мимо сновали туда-сюда чьи-то ноги, обутые в сапоги, кроссовки, ботинки. Было холодно.

– Гражданин, эй, гражданин, – чья-то нога осторожно дотронулась до его колена. – Здесь нельзя лежать, вставайте.

«Опять алкаш в мое дежурство, ну до чего ж достало все, хочу домой, к пивасику и телику», – услышал вдруг Игнат. – «Оформлять его? Или дотащить до ближайшей скамейки, да и оставить там?»

– Я не алкаш, – хотел сказать он, но из его рта вылетали нечленораздельные звуки. Язык не слушался.

«Вроде запаха нет, может, инсультник какой? Для инсульта, вроде, молод слишком. Документов никаких… Таак-с… Вот проблема-то».

Чьи-то руки шарили у него за пазухой.

– Я встану, сейчас, подождите, я сам встану – проговорил он с трудом, на этот раз выговорив большинство звуков, и начал подниматься, поддерживаемый рукой тучного полицейского средних лет с простоватым красным лицом. Рядом с ним стоял напарник, юный, тощий и бледный, ну просто заморыш какой-то. Он переминался с ноги на ногу и шмыгал покрасневшим носом.

«А если это приступ, и мы не отправим его в больницу, и он умрет? Надеюсь, Михалыч знает, что делает».

На крыльцо бутика напротив вышла девушка в длинном норковом манто цвета кофе с молоком. Ее бледное лицо с правильными чертами было грустным. Она словно не решалась никуда идти, смотрела в сторону отрешенно. Игнату подумалось, что свободные современные девушки носят куртки, стоят в пикетах против убийства животных и всегда знают, что им делать. А те, что в норковых манто, стоят вот так на крыльце где-нибудь, не по своей воле, причины разные, но факт один – редкую даму такого сорта назовешь счастливой.

– Михалыч, – сказал Игнат, уже почти четко, лицо старшего патрульного при этом вытянулось, а бесцветные, слегка навыкате глаза выражали крайнее изумление. – Там вон, парень, что стоит возле дерева, возле туи в кадке, у бутика, капюшон на голове, он высматривает, у кого бы сумочку дернуть. Не решается, потому что вас видит. Уже двух дамочек подходящих упустил.

Разноцветная движущаяся реклама бутика на противоположной стороне пешеходной зоны, смутно знакомой, когда-то виденной в чужом городе (не в Москве ли?), делала сцену неправдоподобной, словно все происходило на дискотеке. Толпа двигалась в разных направлениях за спиной у Михалыча. Гул голосов сплетался с гулом мыслей, хотелось заткнуть уши, отключить мозг.