Анна Кривицкая - Болезнь

Впоследствии Валя стала часто прибегать к этому методу, когда позволяла себе съесть больше, чем обычно. И это ее расслабляло морально. У нее, как будто, появилась страховочная подушка. Можно было поесть плотнее, ведь всегда можно потом облегчить желудок. Возможно, какие-то подозрения начали бы закрадываться в душу Луизы, но она не так часто бывала дома, чтобы заметить что-то подозрительное в поведении племянницы.

Луиза, конечно, обратила внимание, что иногда Валя совсем ничего не ест. Но это всегда можно было объяснить тем, что она наелась где-то в кафе, или в столовой в институте. Валя говорила, что не голодна и недавно поела. Только яблочки грызла.

Это происходило тогда, когда Вале неудобно было уединяться в данный момент, нужно было куда-то собираться, или она уже замучила горло своими экспериментами. В какие-то моменты она осознавала всю серьезность своих манипуляций и решала взять паузу.

Нельзя сказать, что Валентина была глупой девушкой. Она понимала, что поступает неправильно, что ее пищевое поведение НЕЗДОРОВОЕ, как сказал бы любой психолог. Она прочитала некоторую информацию, которая гласила, что ее действия могут негативно сказаться на зубной эмали, на деснах, которые, кстати, иногда кровоточили, на гортани, которую обжигает желудочный сок, на женской репродуктивной системе и даже на сердце. Это заставляло задуматься. Сердце у нее, конечно, не болело, а вот цикл с самого начала был совсем нерегулярным. И, конечно, неприятные ощущения в желудке. Судя по всему, какие-то проблемы уже имели место быть. Но остановиться она не могла. Иногда могла сделать перерыв на несколько дней. Но потом снова возвращалась в свою колею, стоило только почувствовать себя наевшейся, или после какого-то питательного продукта. Лишние же пятьсот грамм на весах натощак заставляли Валю впадать в панику, хотя цифры идеального веса были придуманы ею самой. И выглядела она отлично. Это была зависимость, как наркомания. Она приносила кажущееся облегчение, а на деле вредила всему организму.

К моменту семейного обеда с родителями Дениса она окончательно привыкла избавляться почти от всего лишнего своим способом. Если она знала, что здесь у нее это не получится, то предпочитала не есть вовсе. Во-первых, не всегда это происходит быстро. Во-вторых, можно оставить следы. В-третьих, могут покраснеть глаза от напряжения. Если делать это очень часто, горло становится грубым и не так хорошо и быстро реагирует на раздражители. В-четвертых, кто-то может услышать ее.

После паузы она ответила Любови Михайловне:

– Если честно, то не очень голодна. Мы с тетей только недавно позавтракали.

И это была ложь, ведь они с Луизой только попили кофе утром.

– Как жаль, ну может еще проголодаетесь, пока я проведу экскурсию по квартире и покажу Вам все.

Любовь Михайловна, закончив дела на кухне, взяла Валю под руку и повела ее на небольшую экскурсию по квартире. Квартира была четырехкомнатная, довольно просторная. Убранство ее было почти аскетическим, ничего лишнего, минимум мебели и украшений. Мебель была старомодной, но производила, скорее, впечатление антиквариата. Все было чисто, ухожено, аккуратно. Валя не призналась, что она уже бывала здесь во время отсутствия родителей, но видела все мельком. И, конечно, не видела забавные фотоальбомы с детскими фотографиями Дениса. Обычно женщины хранят и лелеют такие вещи, сохраняя в порядке и красоте семейные воспоминания.

Любовь Михайловна усадила Валю на диван и подала ей один из старых советских альбомов довольно большого размера, обитый искусственной кожей, которая потрескалась на сгибах.

В этот момент она услышала звук таймера духовки, который прозвучал со стороны кухни. Она оставила Валю и поторопилась на кухню со словами:

– Посиди пока, полистай, а я скоро вернусь и расскажу где кто.

Они уже успели отбросить формальности и перешли на ты, пока болтали на кухне.

– Хорошо, – ответила Валя, устроилась поудобнее и открыла первую страницу.

На ней оказались две фотографии симпатичного, озорного мальчишки с растрепанными волосами. Она узнала в нем Дениса. Такие же волосы у него были и сейчас. Конечно, он их чаще расчесывал, но они все равно, казалось, всегда были немного раскиданы порывами ветра. Валя улыбнулась, увидев шкодный взгляд его серых глаз. Бывало, они приобретали такое же выражение, когда он задумывал какую-то шалость или шутку.

Она медленно перевернула страницу и остолбенела. Валя не могла оторвать взгляд от одной из фотографий, которую она увидела дальше. На ней был изображен молодой отец Дениса и еще какой-то мужчина. Они обнимали друг друга за плечи. На нее смотрели светлые большие глаза с открытого и красивого лица. Отросшие вьющиеся волосы, высокий рост. Все это так сильно напоминало внешность ее отца, что у Вали защемило сердце. Воспоминания волной накатили на нее. Она, конечно, плохо его помнила. Точнее сказать, помнила хорошо, но воспоминаний было мучительно мало. А тот день она помнила во всех подробностях.