Антон Фрид - Я больше не боюсь

Трусы, носки, брюки и вставить ремень. Рубашка падает на пол, поднимаю и надеваю ее, застегиваю, беру пиджак и небрежно его накидываю. На столе лежит бумажник, хватаю его и ключи от дома на крючке у входной двери – мой следующий пункт.

Захлопываю дверь и сбегаю по лестнице вниз. Лифт у меня есть, но я предпочитаю его не использовать. Отговоркой для всех у меня была фраза «поддерживаю себя в форме» – на деле это далеко не так. Боюсь его до смерти, это замкнутое пространство с тусклым светом. У меня не получается это переносить. Не то чтобы я не мог ездить в лифте – конечно, могу. Но с тусклым светом и пошарпанными стенами, вперемешку со скрипящим звуком – это мне не по нутру. Замкнутый ужас.

Выхожу из подъезда и вижу ожидающую меня машину. Машу водителю, он в свою очередь кивает. Дождь льет уже довольно сильно. Я наступаю в пару луж, но кажется, ничего серьезного и ноги не промочили, так что подбежав к машине, сразу прыгаю внутрь. По сути, дело сделано, свою первую миссию на сегодня уже выполнил: я в такси и еду в офис. Можно расслабиться и наблюдать за окружающим миром.

Мы продолжали движение. Я сидел спереди и пытался подавить в себе небольшой порыв ненависти. Она была вызвана тем, что водитель включал дворники только тогда, когда через лобовое стекло уже не было ничего видно от капель дождя. А меня бесило и без того грязное окно, через которое я пытался разглядеть едущие впереди машины и людей на перекрестках. Это должно было меня успокоить, но он все портил.

В боковое окно я тоже ничего не мог рассмотреть, так как оно наполовину запотело, а остальная часть была залита водой, что попадала с лобового. И изредка поскрипывающая педаль, на которую он давил уж слишком резко, завершала эту унылую картину. Я начал представлять, как мы попадем в аварию из-за всего этого. Даже вообразил толчок от столкновения вначале с машиной, потом со столбом на обочине; как от первого столкновения меня бросает на лобовое стекло и я ударяюсь об панель над бардачком. Из носа у меня хлынет кровь, может быть, я даже разобью челюсть, и тогда она будет течь и изо рта. Далее спружинит ремень и оттянет меня обратно на сиденье. От сильного столкновения машина согнется и ударит меня приборной панелью в грудь; плевком крови заляпается остаток лобового стекла. А летящая дальше искореженная машина уже ничего не будет значить для меня, все будет кончено. Она ударится об столб, стену или автобусную остановку, может быть, кто-то пострадает и на тротуаре, но и это уже ничего не будет значить.

Но шины продолжали рассекать лужи, а за окном мелькали машины, люди, столбы и перекрестки со светящимися вывесками забегаловок и небольших магазинов.

Когда мы подъезжали к офису, дождь уже почти прекратился. И, открыв дверь, мне удалось даже не промочить ноги в луже у водосточного слива. Такси уехало. Люди заходили и выходили из здания, наполненного офисами разных, но в то же время связанных структур. Это все довольно привычно и даже не оставляет выбора: я вхожу в эту темную воду мелких рыб и, пробираясь сквозь поток, попадаю к лифту в центре зала. Около меня стоит десяток человек, все зайдут в лифт, но моя игра заключается в том, чтобы угадать количество тех, кто доедет до моего этажа. Лифт еще спускается, а говор вокруг не стихает. Темный полированный кафель под ногами и множество металлических и стеклянных конструкций в зале – все это ломает во мне хрупкие нити спокойствия. Люди начали тесниться, лифт подъезжал. И когда он уже подъехал, я еле успел проскочить вперед всех и встать в углу. Так легче наблюдать за обстановкой и не возникает чувства замкнутого пространства. Хотя и тут не смолкает нескончаемый гул голосов. А цифры на табло переключались, число становилось больше, людей меньше. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать. Тут мне выходить. В лифте я не один, со мной выходит женщина в строгой серой одежде и очках, возможно, чей-то секретарь, хотя она и не в деловом костюме. Далее нужно сесть в следующий лифт, который доставит меня уже на мой этаж. Женщина заходит вместе со мной, и мы мельком переглядываемся. Но мне интереснее табло с этажами, в этом лифте оно обозначено буквами. Один эй. Лифт, явно, выглядит слишком новым для двухлетнего эксплуатирования. Два би. И кнопки приятно светятся зеленым. Три си. Женщина в сером выходит и, когда двери уже закрываются, оборачивается и провожает меня взглядом. Лифт разгоняется. Четыре ди. В воздухе еще чувствуется аромат ее духов, и что-то в нем есть праздничное, во всяком случае, он кажется мне сладким. Пять и. Двери открываются, и я выхожу. Запах духов пропадает и заменяется на запах кофе.