Виктор Панько - Запомни запах маттиолы. Повесть и рассказы

Ну, будь вы на моем месте – что бы вы сделали? Так вот и я так – немедленно отправил телеграмму:

«Африка. Бунгу-Вунгу. Категорически против названия моим именем источника Бунунге зпт присвоения мне Почетного Вождя вскл Виктор Панько».

Жду ответа, сам не свой. Правда, Постоянный Поверенный в Делах Вождя оказался на высоте. Понял мое душевное состояние. Буквально на следующий день получаю телеграмму: «Все поняли. Подробности – письмом».

Жду письма. Приходит поштарка:

– Вам письмо.

– Давай быстрей!

Читаю:

«Здравствуйте, уважаемый Виктор Дмитриевич! Его Величество Вождь Племени Бунгу-Вунгу и Я весьма озабочены Вашей тревогой. Спешим Вас успокоить, и приводим для этого доступные Нам доводы и соображения.

Во-первых, Вы сами дали согласие на название источника Вашим именем. Согласитесь, что в вашем «цивилизованном» обществе никто никогда не спрашивает разрешения на подобные штуки. Приведем Вам яркий и убедительный пример из Вашей же окружающей жизни. Рядом с Вашим селом Дану расположено село Душмань. Как оно называлось раньше? Да, сначала – «Душмань». А потом как? Правильно, – «Ворошилово». Вы уверены, что Климент Ефремович Ворошилов или его наследники давали согласие на переименование этого небольшого молдавского села и на то, чтобы его называли именем этого славного полководца? Правда – Вы не уверены? Тем более , что Климент Ефремович никогда даже ногой не ступал в окрестности этого села. Почему же Вы считаете, Виктор Дмитриевич, что нам обязательно нужно Ваше согласие на именование источника в Бунунге Вашим именем? Мы по вашим «цивилизованным» меркам вполне можем обойтись без него!

Во-вторых, продолжим анализ того же примера с селом Душмань. Прошло какое-то время, и село Ворошилово стало называться как? «Октябрьское»? Да, Октябрьское. А если оно стало называться так, то разве память Климента Ефремовича Ворошилова, ни за что ни про что убранная из информационного поля жителей этого села, не была «оплевана», причем не в нашем, дикарском, а в вашем, «цивилизованном», смысле? И разве кто-нибудь в связи с переименованием извинился перед Климентом Ефремовичем или перед его наследниками? Поэтому и нам не нужно будет извиняться.

В-третьих, Вы должны по достоинству оценить тот факт, что наше племя Бунгу-Вунгу испросило Вашего, Виктор Дмитриевич, согласия на именование источника Вашим именем. Испросило, правильно? Правильно. И Вы это согласие нам дали. Правильно? Правильно! И процесс пошел. Мы Вам гарантируем, что Вы, Виктор Дмитриевич, будете жить в нашей памяти Вечность, то есть 11 лет, 11 месяцев, 11 дней, 11 часов, 11 минут и 11 секунд. Кто Вам может гарантировать это в «цивилизованном» обществе, то есть что Вы не будете оплеваны и съедены досрочно? Никто!

Поэтому Вы не имеете никаких оснований на нас обижаться и иметь каких-либо претензий и по-прежнему остаётесь для нас Будущим Почетным Вождем Племени Бунгу-Вунгу.

С уважением:

Постоянный Поверенный в Делах Вождя Племени Бунгу-Вунгу (ППДВПБВ) Подпись неразборчива (ОМБУН)».

Ага! Я у вас пока Будущий Почетный Вождь! Ладно! Немедленно мне сотовый телефон! Для переговоров.

Телеграмма :

«Африка тчк Бунгу тире Вунгу тчк Вождю две точки Срочно пришлите Молдову Панько сотовый телефон переговоров тчк Почетный Вождь Панько».

Прислали!

– Алло! Омбун? Это Вы? Здравствуйте! Это Панько Виктор. Почетный Вождь. Будущий, разумеется. Что вы там выдумываете? Вы хотите меня оплевать и съесть?! И вы говорите о цивилизованности и Третьем Тысячелетии! Каннибалы!

– Виктор Дмитриевич, успокойтесь! Не волнуйтесь и не расстраивайте свое драгоценное здоровье, которое для нашего племени Бунгу-Вунгу представляет огромную ценность! Что Вас так беспокоит? Ничего нет вечного под Луной, и это естественно. Вы поймите, что мы оплюём Вас в нашем смысле, а не в вашем. Это будет знак Высшего признания Заслуг, а не как у вас – знак презрения и негодования.

– Я не хочу быть оплеванным!

– А кто хотел? Посмотрите, какие крупные фигуры, и то были… Вы что, сравниваете себя с ними?

– Нет, я не сравниваю. Я работаю в овощеводческой бригаде. Я имею норму свеклы! Меня скоро выгонят из Союза журналистов! Я не пройду по конкурсу в Академию наук! Я – никто! Но я не хочу быть оплеванным! Да еще в Африке! При такой жаре!