Валерий Нечунаев - Светоч мира

Но, Иоанн ждёт одного,
Кого все ждут уже столетья.
Трепещет сердце оттого,
Узнать Мессию! Разглядеть бы!

Каков Он видом? На коне?
А может быть на колеснице?
В доспехах, латах, при мече?
А может в царской багрянице?

Но Бог прервал смятенья мысль,
Пустое, нудное томленье.
«Постой пророк. Остановись!
Я, Сам пошлю тебе знаменье,

Мой Дух сойдя, на ком пребудет,
Вот тот и есть избранник Мой.
Скажи о Нём. Пусть знают люди,
Он Агнец чистый и святой!»

И вот проходит день, другой.
На берегу всё также людно.
Галилеянин молодой,
Сошёл к воде почти бесшумно.

Идёт на встречу не спеша,
Ногами воду разгоняя.
В Нём всё родное, твёрдый шаг,
Тепло улыбка излучает.

Без багряницы, без меча,
Весь запылившийся с дороги.
Любви бездонные глаза.
Как не похож Он тем на многих.

Затихло сердце. Это Он!
Колени сами подкосились.
Пророк склонялся пред Христом,
Его слова остановили.

«Оставь теперь! Так надлежит,
Исполнить правду нам от века.
Я здесь затем, чтоб послужить,
И чтоб, избавить человека!»

Чтоб цепи рабские разбить,
О чём всегда мечтали люди.
Какой свободный бодрый крик,
Тогда услышат все повсюду!

И вот пророк крестил Христа,
Узнав божественную волю.
В тот миг открылись небеса,
И Дух Святой сошёл как голубь.

Исполнен долг, идёт Мессия,
След оставляя на песке.
Опять сомнения большие,
У Иоанна в голове.

Так, где же меч? Чтоб устрашать?
Врагов неистовых, свирепых?
Народы вере покорять?
Ведь беден Он! Всё так нелепо!

И тут опять вмешался Бог.
«Мессия прост, открыт пред всеми.
Да, безоружным Он идёт,
Не так, как многие хотели.

Не силой Он поднимет Царство,
Ни меч, не деньги здесь нужны.
Конец греху, насилью, рабству,
Положит Он путём другим.

Став Агнцем чистым искупленья,
Людей избавит от греха.
Укажет путь всему творенью,
К любви! В ней счастья полнота!

И вот тогда мечта народов,
Искавших долгие века,
Осуществится навсегда!
Любовь во всём! А в ней свобода!
В ней правда, радость, чистота!
Вот так воспрянет вновь земля!»
Да будет воля в том Твоя!
Шептал пророк, текла слеза.
Так провожал он в путь Христа.

Гранитные стены, кромешная мгла,
Железные цепи, оковы.
Вот так приютила пророка тюрьма.
«Зачем же я в этой неволе?»

Так думал святой человек Иоанн,
Мечтавший всю жизнь о свободе.
И вновь вспоминались, река Иордан,
И люди-искатели Бога.

Их пламенный зов, прорывавшийся ввысь,
Тревоживший сердце поныне.
Откуда-то звуки гуслистов лились,
Веселья и танцев картины.

Зачем же я здесь? Неужели всё зря?
Пророки, обеты, писанья?
Так, где же Мессия? Ошибся ли я?
Доверившись сердца мечтаньям?

И Кто же был Тот? Когда Дух снисходил,
И с неба рёк голос могучий.
«Сей Сын Мой возлюбленный!» Он говорил.
Шарахнулись в стороны тучи.

Природа и время застыли в тот миг,
Вдруг вечность как будто явилась.
Но кто кроме Бога? Вот так говорит,
Нет, нет! Это мне не приснилось!

Забылись вмиг стены и холод цепей,
Вздохнул Иоанн с облегченьем.
Нет слаще надежды! Нет веры сильней!
Бесследно умчались сомненья.

А там во дворце, в центре взоров хмельных,
Девица искусно танцует.
И блеск её глаз средь движений шальных,
Всё больше царя интригует.

Вершители судеб выносят вердикт,
Не видя в решеньях порока.
Палач и охрана в темницу спешит.
В расход Иоанна пророка.

Взметнулась секира, упала глава.
Поруганой вера казалась.
Но только никто не увидел тогда,
Как встал Иоанн распрямляясь.

Как свет озарил непроглядную тьму.
Архангел явился пророку.
И вместе взлетели вдвоём в высоту,
К престолу Всевышнего Бога…

Первый век, господство Рима,
Власть железного меча.
Жизнь была невыносима,
Для простого бедняка.

Фарисеи, саддукеи,
С философией своей,
Взяли место Моисея,
Люд простой забыт совсем.

Так случилось в этот раз,
Женщина в темнице.
Не смыкает ночью глаз,
В страхе ей не спится.