Анатолий Шуклецов - Амурная игра

Неожиданным образом в ней проявлялись неизвестные ему по былым возлюбленным привлекательные грани, открывалась затягивающая душевная глубина. Ровская с подкупающей простотой и доверчивостью входила в его путаную разводами жизнь.

– Я сейчас скажу. Только вы, пожалуйста, не смотрите на меня.

– Хорошо, хорошо! – едва не вскакивая со стула, произнёс Шатров, быстро отводя глаза. Вот оно счастье – брать любимую за пальцы: рука согрешит, а голова в ответе. Дрожательный голос её трепетал и срывался:

– Думаю, пусть взглянет на меня. Пусть упрямец возьмет, наконец, мою онемелую руку. Нет, пускай он лучше удалится, надолго уедет. Нет-нет, нет! Почему он такой нерешительный? Ведь это так просто сделать…

Если женщина не обратила на него внимания, бесхитростный мужчина равнодушно пройдёт мимо. Но когда взглядом, улыбкой она открыто выкажет интерес к нему, он обязательно среагирует. Ровская глядела на Шатрова и мысленно обзывала недотёпой. «Боже, какая непроходимая тупость! Ты оскорбил меня не тем, что протянул ко мне руку, а тем, что отнял её. Ну, расцелуй же, идиот!..» Типичное начало большой любви: робость, сковывающая его, и её покоряющая смелость. Боясь обидного отказа, мужчины редко идут на сближение сами. Но всё можно, если осторожно. Когда позыв на запретное необорим, решись, и станет легче. Есть французская поговорка: женщина выбирает мужчину, который выберет её. Другими словами, мужчина смелеет, лишь поощри. Обычное, участливо-дружеское внимание к ней с каждым днём крепло, становясь похожим на слепое, неукротимое обожание. Время развеет любовный чад, утешался Шатров, вольно отдаваясь внешне наивным и оттого прочнее спутывающим, обольстительным чарам геологини, что отворяются не взгляду, но чувству. Как говорят энтомологи, на ловца с сачком и бабочка летит. Феромоны дурмана в отзывчивом любящем. Самцы макак сексуально активней, появись рядом новые самки. Уже одно, что женщина нова для мужчины, усиливает половое притяжение. Глаза ещё различают пороки, да чувства уже не внемлют истине. Правдиво всё, на что смотришь с любовью. Влюблённый видит лишь то, что внушил себе, что внушили.

Мужчина завоёвывает, женщина повинуется: вот тебе на, заблуждение всей мировой литературы! Курица не захочет, петух не вскочит; не мы, а они нас охмуряют. Как в мире животных, всегда выбирает самка и с нетерпением ждёт, когда избранник сделает спровоцированный шаг в нужном направлении. Понуждает самца на действие, с впечатлением уступки его инициативе. Самая трудная задача для женщины – доказать мужчине серьёзность его намерений. Ловушек нет страшней на свете, чем тайные силки и сети, что женщины спокон веков плетут для ловли дураков. Печальна судьба сексуально озабоченных. Никаким рассудком неистребима любовь. За месяц по-зимнему коротких световых дней Ровская так взбаламутила ему душу, что из объекта влечения превратилась в маниакальную мысль о себе. Тотчас после ухода, едва спина её исчезала в дверном проёме, он начинал неотступно думать о ней. «Для чего она это сказала? Почему столь холодно взглянула? Неужели обиделась? Отчего так вызывающе себя повела?..» Баста! Не стало занятия важней! Навязчивое помышление, вызываемое непрестанным переосмыслением некоего лица противоположного пола. Заболевание вроде наваждения, похожее на меланхолию, в истолковании Авиценны. Она засела в нём, как заноза в мясе. Любовь обыкновенно не имеет пролога, возникает внезапно и безотчётно, вспоена и вскормлена густотой воспоминаний. Здесь тоска соперничает с радостью, что врачует амурные раны как елей. Полюбить – значит, жить в полусне.

Ровская ясно сознавала пагубность захватившего чувства и отчаянно противилась ему. Выплела паутину, намерилась развлечься, и запуталась в ней сама. Переход от Ровской любопытствующей к Ровской безнадёжно влюблённой оказался недолог. Она так стосковалась, что недельная отлучка Шатрова показалась месячной. Вначале считала дни, потом часы его возвращению из Степногорска. На правах начальника Колманский выпроводил её на отгулы, и Ровская впала в другую крайность: зареклась дольше не видеть нового геолога. Заказала билет на самолёт, без уверенности, что улетит, не повидав Шатрова, и оттого на душе делалось зябко. Влюбилась, как ветреная пацанка!.. Но ведь чужое, нельзя. Надо абортировать краденую любовь в зародыше! Запихать похотливое тело в кресло пассажира, пока не натворила непоправимого. И так кругом виновата перед Шатровым… Но она уже лю-би-ла и радовалась, когда благоразумие оставляло его. Забывая о превратности нового положения, рядом с ним делалась беззаботно счастливей всех, живущих тихим семейным кругом. Бывала невластная над собой, готовая поступиться покоем за краткий разговор наедине. Нарушителю всегда кажется, что о его дурном проступке уже известно всем.