Вадим Пряхин - Собрание сочинений. Том I

Но в позапрошлом году в нём снова пробудились авторские амбиции. Он стал считать, что на сегодняшний день накопил уже достаточно впечатлений, и теперь настало время поделиться ими с читателем. А умение писать, казалось ему, придёт со временем. Главное – работать над собой. Работать с полной отдачей, до изнеможения, отдавая любимому делу почти всё свободное время.

Конечно же, он понимал, что неимоверно трудно совмещать работу над диссертацией и свои литературные опыты в сорок лет. Но он не мог теперь жить иначе. И потому частенько успокаивал себя словами физиолога Павлова: «Перемена работы – лучший отдых!»

Его литературное «пробуждение» совпало по времени с участившимися визитами к родному дяде, Петру Ивановичу. Всю жизнь он самозабвенно занимался наукой. Но на седьмом десятке вдруг попробовал писать басни. Каково же было его изумление, когда первую же из них опубликовали в одной из районных газет. За два последующих года он написал свыше двух десятков басен, и большая часть из них была горячо одобрена.

Перед смертью Пётр Иванович признался племяннику, что если бы кто-нибудь раньше посоветовал ему взяться за перо, то он, возможно, стал бы профессиональным литератором. А за день до кончины дядя, уже прикованный к постели, давал последнее напутствие племяннику: «Пока тебе годы ещё позволяют творить, пробуй себя во всём, в любом качестве… Ведь жизнь летит стремительно, и ты всё равно вряд ли успеешь сделать всё задуманное, но ты должен найти себя; должен определиться в жизни и отдавать своей работе всего себя без остатка, находя в этом полное удовлетворение. И тогда, завершая свой путь, как я сейчас, ты не будешь мучиться угрызениями совести. Ибо сможешь дать себе отчёт в том, что успел испытать свои силы и в науке, и в изобретательстве, и в литературе…

А предпосылки у тебя ко всему этому, мне кажется, есть! На последнем отрезке своего пути ты уже будешь, как говорится, бить в одну точку, то есть заниматься самозабвенно и с полной отдачей лишь каким-то одним делом. И интуиция подсказывает мне, что этим делом будет ЛИТЕРАТУРА! Правда, я могу ошибаться. Во всём этом ты должен разобраться самостоятельно, без посторонней помощи.

И последнее. Если даже литератора из тебя и не получится, всё равно старайся как можно больше читать. Я кляну себя самыми последними словами за то, что не находил для этого достаточно времени. И сейчас у меня мучительно сжимается сердце от того, что эта возможность для меня уже упущена навсегда…»

В этот день Виктор Парамонович поклялся, что будет верен каждому из своих увлечений до конца.

В один из субботних майских дней руководитель литкружка «Стрела» Алексей Акимович Липов в ожидании заказанной литературы просматривал каталог Ленинской библиотеки. Радуясь тому, что удалось выкроить время для знакомства с работами своих кружковцев, он решил начать со старосты и протянул руку к ящичку с буквами СТА-УПО, так как фамилия Виктора Парамоновича была Уланов. Но в этот же момент к ящику потянулась ещё одна рука.

Алексей Акимович резко обернулся и с высоты своего великолепного роста некоторое время удивлённо смотрел на модно одетого пухлого мужчину с рыжей копной волос, торчащих в разные стороны наподобие иголок дикобраза. Затем он широко улыбнулся и протянул выдвинутый ящичек незнакомцу.

– Ну что вы, только после вас, – запротестовал рыжий.

– В таком случае давайте смотреть вместе, – предложил Алексей Акимович, выдвигая доску и ставя на неё ящик каталога. Он быстро нашёл фамилию Уланов и начал уже гораздо медленнее перекладывать карточки, чтобы не пропустить нужные ему имя и отчество.

Рыжий мужчина дождался, когда высокий незнакомец отыщет свою карточку, и вдруг воскликнул:

– Но позвольте, ведь это же мой аспирант. Я его научный руководитель, и мне хотелось ещё раз посмотреть, какие его работы могут войти в автореферат диссертации.

– А я знакомлюсь с трудами своих кружковцев! Понимаете, почти все они инженеры или научные сотрудники, технари, так сказать. И мне небезынтересно узнать, кто чем «дышит» в науке и технике. Кто чего добился до прихода в наш литкружок.

Они быстро познакомились и долго прогуливались по коридорам библиотеки, оживлённо беседуя. Алексей Акимович величественно шёл по паркету, заложив руки за спину и внимательно слушая собеседника. А Юрий Петрович с трудом успевал за своим новым знакомым и что-то темпераментно ему доказывал. Он подносил свои пухлые кулачки к самому лицу Алексея Акимовича, а то вдруг разводил их в разные стороны, как бы пытаясь объять необъятное…