Тамара Соколова - Пасынки лжи. Памяти свободных СМИ посвящается

День рождения был у Карпович. И все описанное Соколовым было правдой. А это значило, что дружеская вечеринка собрала не только лояльных Олесе лиц, но и тех, кто готов работать против нее.

Олеся налила себе остаток кофе и посмотрела в окно. Было солнечно. Около фонтана неподалеку от администрации с визгом бегали дети. Чуть дальше на скамейке тусовалась компания молодежи. Судя по виду, такие же первокурсники, как и те, перед которыми выступал Пятеркин. Впрочем, его аудитория состояла из тщательно подобранной молодежи, которая вскоре составит ядро активистов, хорошистов и прочих «шистов» студенческого сообщества. Их будут звать на мероприятия, в которых нужна молодая массовка, они будут агитировать за «правильных» кандидатов в обмен на рубли и, может быть, им посчастливится участвовать в каком-нибудь молодежном форуме российского масштаба: дорогом, пафосном и совершенно ненужном.

А компания на скамейке была совершенно иного склада. В них не было надрыва и нервности, характерных для активистов. Они не рылись в своих смартфонах и планшетах, а спокойно покуривали и смеялись. За плечами одного из них, самого высокого, с длинными, кудрявыми волосами, виднелся футляр с гитарой. Самый невысокий, с ярко-рыжими волосами, что-то рассказывал и показывал, вызывая хохот собравшихся. Олеся вышла из-за стола и подошла ближе к окну. Один из компании – среднего роста, крепкий и, сразу видно, компанейский, в красной клетчатой рубахе, несмотря на прохладную погоду, – напомнил ей Пятеркина в молодости.

В свое время они вместе учились в МГУ. И нельзя сказать, чтобы дружили, но он был один из немногих, который в милиции и деканате, на общем собрании и в общежитии доказывал, что найденный милицией у Карпович в сумке пакетик с кокаином ей не может принадлежать. Он ей и не принадлежал. Это была месть одной из сокурсниц, красавицы-блондинки с папой на белом «Кадиллаке», которой Олеся публично дала пощечину. И было за что.

Гламурная красавица ради забавы «приблизила» к себе студента из соседней группы – Диму Наганова, умного юношу, красивого лицом, но с покореженными ДЦП ногами и туловищем. А потом со всей своей пресмыкающейся свитой подняла его на смех. Хорошо еще соцсетей тогда не было, и издевательство дальше курса не ушло. Но и этого было достаточно для того, чтобы Димка вскрыл себе вены. Его откачали. И после одного из визитов к нему в больницу Олеся таким образом выразила свое отношение к Кукле. Наблюдая, как краснеет щека под дорогим тональным кремом и наманикюренные ручки хватаются за декольте, Олеся испытывала физическое наслаждение. В драку с ней, конечно, никто не полез, да и одобрение поступка Карпович большей частью курса было слишком явным. Но дочка кадиллаковладельца жаждала реванша.

Когда спустя неделю на практическое занятие заявился наряд милиции и потребовал у всех показать свои вещи, Олеся совершенно спокойно вывернула карманы и вытряхнула сумку. Ей нечего было скрывать. Но из сумки выпал какой-то пакетик с белой пудрой. Милиционеры вцепились в него и для Карпович открылись двери ада. На пороге аудитории, когда Олеся беспомощно посмотрела на своих однокурсников, то увидела на всех лицах растерянность, и только лицо Барби светилось злорадством. Она издевательски помахала Олесе, а потом показала средний палец.

Обыски дома, допросы с пристрастием, очные ставки с какими-то сомнительными личностями. Милиция пыталась сделать из Карпович крупного наркоторговца. Этого требовало начальство. Этого требовали отчеты. Но наркоторговца из Карпович, благодаря невероятным усилиям родных, бывших учителей, родителей детей, которым Олеся на добровольных началах преподавала английский, а больше всего благосклонной судьбе, не вышло. Из МГУ ее, конечно, выгнали. Но так ли это важно, если над тобой синее безграничное небо, а не верх клетки.

Много лет спустя, возвращаясь из командировки по делам избирательного штаба директора металлургического комбината, задумавшего стать главой области к востоку от Москвы, Карпович совершенно случайно обратила внимание на мужика в хорошей куртке, роящегося в помойке. Каково же было ее удивление, когда в этом начинающем бомже она опознала Михаила Пятеркина. Он переживал не самый лучший момент в жизни. Работая на одного «авторитета», он быстро и умело научился жизни носителя малинового пиджака: Ницца, «Мерседес», большая квартира из расселенной коммуналки в центре города, красавица-жена из бывших моделей. Желая оградить себя от внимания компетентных органов, Пятеркин все имущество перевел на новобрачную. А потом «авторитета» убили. Миша остался без покровителя и очень быстро был выгнан на улицу женой, у которой в тот момент появился новый «авторитет».