Татьяна Княжицкая - Красная лампа. Сборник рассказов

Как она радовалась, когда их загородный дом был готов! Новенький, с белоснежными стенами и темно-красным камнем отделки, он был похож на богатый особняк начала ХХ века и вместе с тем сочетал в себе все доступные современные удобства. Речь, конечно, не шла о душе и туалете, которые могли считаться комфортом только для обитателей перенаселенных садоводств в их сарайчиках, собранных из отживших век портовых контейнеров, досок и гнутых листов железа. Нет, этот дом был по-настоящему современным и умным, в нем все удобства городской жизни управлялись дистанционно: от отопления до уличных фонарей вдоль дорожки.

Ей здесь нравилось все: и незамысловатые картины, нарисованные ею самой для комнат детей, и камин новейшей системы, конечно, настоящий, дровяной, никаких имитаций! И огромные витринные окна, через которые был виден весь их участок. Всего двенадцать соток – обычный стандарт земельного надела среднестатистического владельца. Ничем не засаженная площадь выглядела большим диким полем. Здесь росла невзрачная растительность, которую садоводы считают сорняками и упорно избавляются от них в битве за скудный урожай. Мелкие белые ромашки, голубые колокольцы на слабых стебельках, лопухи мать-и-мачехи, репейник и гигантские на этом низкорослом фоне свечи иван-чая.

Она бродила среди разнотравья, вдыхала запахи, без мыслей, без желаний, отдыхая от постоянно теребящих мозг идей и проектов по бизнесу. В городе они требовали воплощения, здесь – были совсем неважными.

Дом постепенно наполнялся мебелью, окна закрыли легкие занавески. Все было готово для удобной и счастливой жизни.

Деятельный муж, покончив с обустройством новой недвижимости и оставив наведение уюта жене, принялся за участок.

– Не нравятся мне эти сорняки. Надо с ними что-то делать.

Жена откликнулась:

– А мне нравится наше поле. Вряд ли мы будем здесь грядки и клумбы сажать, мы здесь бываем-то несколько раз за лето. Давай, оставим как есть. Смотри, иван-чай стоит как дерево с цветами, разноцветные люпины, тысячелистник и все другие неизвестные травки, пусть цветут!

– Да сорняки это! Вот скосим все, завезем хорошей земли, посадим газонную траву. Будет ровная лужайка, как в американских фильмах.

Она знала, что спорить бесполезно – он всегда делал, что хотел.

Следующей весной лужайку перекопали мускулистые парни в майках. Они громко разговаривали и смеялись, не стесняясь, а стесняя хозяев, нескромно заглядывали в окна. Закидали лужайку семенами и ушли.

Земля лежала неприкрытая, словно стыдилась своей черноты. По ней расхаживали птицы, склевывая зерна. Муж сердился, гонял их, и все сетовал, что его газон не прорастает.

Наконец появились зеленые всходы. Ни регулярный полив, ни белые шарики удобрения не ускоряли их рост.

– Что такое? – недоумевал муж. – Неужели семена плохие?

– А что это за трава? – поинтересовалась жена.

– Да обычная газонная: мятлик луговой да овсяница. Я в них ничего не понимаю, так на упаковке написано. Может, еще раз засеять?

Эта мысль пришла ему в голову вечером, в магазин ехать было уже поздно. Старший сын, услышав разговор, вспомнил, что видел в сарае какие-то семена. Мешок достали, он был почти полон. На упаковке была только одна надпись «Трава».

Не долго думая, муж взял мешок и пошел засеивать участок по-новой.

Наутро все уехали в город: младшие сдавать экзамены в школе, старшие – работать.

Прошла пара недель. Экзамены были сданы, мужчины мечтали о рыбалке и шашлыке. На выходные поехали на дачу.

Едва открыв калитку, муж заулыбался: «Проросла!». Весь участок от забора до забора лежал перед ним зеленым водоемом, полным стеблей и листьев. Трава была сантиметров двадцать, с плотными зубчатыми листьями на толстых стеблях. Ветер красиво колыхал ее, показывая изнанку листвы, отчего казалось, что по темной зелени бежит светлая волна. Трава выглядела как-то не привычно.

– Жена, что это за трава?

Она, с детства знавшая многие растения, не задумываясь, ответила:

– Это – лебеда.

– И что, хорошая трава?

– Это – сорняк, с которым борются все садоводы. Обычно растет на свалках и затянувшихся стройках, вдоль дорог и на пустырях.

– Так что, плохая трава?

– Да как посмотреть. Скорее – хорошая. Ее выращивают на корм скоту, в ней много белка, а в блокаду Ленинграда жители только ею и спасались от голодной смерти. Из нее делают муку, и так едят, а семена проращивают и варят… Она была вегетарианкой и пользовалась случаем рассказать своей семье мясоедов о пользе растений.