Андрей Рощектаев - Верховный Издеватель

Но нас это почему-то совсем не утешает!

Плоть-то на нас болит. Много чего в жизни человек не понимает, "но плоть его на нём болит, и душа его в нём страдает" (2).

– Нас немножко провернули через мясорубку и расфасовали по палатам, – спокойным голосом рассказывал кому-то по телефону сосед Борис. – Да, сейчас приживаемся на новом месте. Уже завтрак был…

На следующий же день, только почувствовав, что, вроде, уже может ходить, Кирилл "смылся" сразу после утреннего обхода и пошёл бродить по палатам – навещать "всех наших" (вообще-то ещё несколько суток, как минимум, ему категорически запретили вставать!). Не сразу, но нашёл Марину. Та очень обрадовалась – улыбнулась… неузнаваемо-беззубым ртом:

– Вот ведь. Жизнь сначала показала нам красоту, а потом и нас самих… очень уж разукрасила! Ну, ладно, чего уж там роптать. Как говорится, до свадьбы заживёт! Правда, новая свадьба кому как, а лично мне уже не грозит, но поговорка всё равно хорошая. Вот, может, к ромкиной свадьбе у меня всё заживёт.

– Да нет уж, что вы, ра-аньше! Вон к свадьбе Кирилла, например, – сказала соседка по палате в бандажном "испанском воротничке".

Даже невесёлая ирония – и та как-то ободряет. Вот уже и получше стало. Ну, самую малость.

– А нам ведь ещё дважды повезло, если так подумать! Автобус и в воду не свалился, и не загорелся. Так на мосту и повисли – на этом заграждении. Так что это нас ещё Бог спас! – подхватила третья участница аварии.

– Мы все здесь сломанные лежим. Поломатые, как дети про игрушки говорят. На починке. Видимо, зачем-то так надо было. Съездили в Москву, в Лавру – чудная была поездка… а на обратном пути все сломались. Ничего – починят, соберут. Ну, а зубы мы уж пока считать не будем, не до того! – Марина снова улыбнулась, видя, как Кирилла смущает её когда-то красивое лицо… теперь ставшее цвета сливы и с пустым старушечьим ртом (в 37 лет!).

Кирилл, впрочем, знал, что и он "очень красивый". Шишка на лбу, совершенно неправдоподобная – этакая гротескная деталь театрального грима! – на порядок превосходила всё, что он прежде знал в жизни о шишках и напоминала разве что слегка притуплённый рог.

– А где водитель? – спросил Кирилл. – Он же, наверное, тоже пострадал?

– Да, говорят, он с переломами. Но мы даже не знаем, где он. Кто-то сказал, его охраняют. Будут судить… бедный человек! – вздохнула Марина.

– А я бы предъявил иск не водителю, а Богу, – почти серьёзно сказал Кирилл. – Мы вообще-то к Нему ездили: так сказать, в Его юрисдикции находились, а Он не обеспечил нашу безопасность! Не пожелал, видите ли!

– Знаешь, не ты первый мечтаешь с Ним судиться. – сказала Марина. – За три тысячи лет до нас это уже делал Иов. Так что на самом деле всё не ново .

Всё не ново, всё не ново:

всё уже было в книге Иова! -

как написал какой-то поэт… уж и не помню, кто.

– Утешительно, – скептически пробормотал Кирилл.

"Ремонтные работы по восстановлению человеческого остова. Все эти штыри, растяжки – есть что-то общее со строительным делом… По крайней мере, лучше так думать, чтоб не испытывать омерзения от всех этих приспособлений, предназначенных для живого тела: оно-то, в отличие от стройматериалов, всё чувствует.

Здесь мы похожи на спутанных проводами людей-батареек из "Матрицы". Да и вообще, чем тебе не Матрица? Всё, что мы в жизни делаем, так мало похоже на то, что мы хотели бы делать! Больница – прямо какая-то утрированная схема всего нашего существования. Точно: " Ехали мы, ехали с горки на горку, да потеряли ось от колеса ". Ехали, полные надежд, строили какие-то планы на будущее, столько всего могли бы сделать! А что сейчас делаем?.. даже не то, что боремся за жизнь – а просто пассивно разрешаем нас спасать. Вставить в нас оси. Какой у нас ещё выбор-то?

Всякая жизнь начинается, как паломничество, а заканчивается – больницей. Что успели? Ну, хотя бы подняться на колокольню и осмотреться с неё. Вряд ли больше.

"И как же нас так переколбасило-то!? Ведь этого только не хватало для полного счастья! И так-то год хуже некуда, а тут… только вчера в Лавре думал: вот он, свет в конце тоннеля, оказалось – встречный грузовик!"

Люди, похоже, надолго осели здесь – в ловушке, капкане, гербарии, – нанизанные конечностями на спицы, пойманные как рыба на крючок, схваченные аппаратами Елизарова и прочими хитроумными приспособлениями, неведомо кем сюда заброшенные. Теперь уж на долгие недели тут осели… "и пусть весь мир подождёт!" – как сказано в глупой рекламе.