Валентина Гаранина - Не легенды, а судьба

На нее смотрят все. А Он… Он наклонился низко к пыли, в которой она лежала, ожидая смерти, и что-то писал пальцем на земле. Не хватает одного персонажа – того, кто был с ней этой ночью. Застать женщину в прелюбодеянии и не застать с ней мужчину физически невозможно. Но перед Христом была только женщина, а толпа мужчин требовала суда. Может он стоял в той толпе? Может он был один из ее обвинителей? Почему эти блюстители закона отпустили его?

Наверное, каждая женщина хотела бы встретить принца, своего принца. Может, она думала, что тот, с кем она была этой ночью, и был ее принц? А что теперь? Она даже не различала лиц людей, которые стояли вокруг нее. Просто дрожала у ног Христа. А потом… вряд ли она соображала, что происходило потом. Он что-то сказал, что она не может вспомнить, но постепенно кольцо ненависти и злобы стало исчезать. Она подняла глаза, а рядом только Иисус – ее Принц. «Я не осуждаю тебя» – это самая великая свобода!

Как изменилась после этого жизнь этой женщины? За короткое время все: радость, страх, предательство, мука, стыд, унижение, боль, почти смерть и… СВОБОДА!

А вот похожая история. Похожая, потому что она также о Христе и о свободе, которую Он дает нам.

Живет себе женщина: дом, семья, дети. Все как обычно. Может быть, она знатная и богатая, а может быть, и нет. Не имеет значения, потому что болезнь не делает различия. Трудно сказать что случилось, очевидно, что-то со спиной. Массажи, врачи, процедуры – ничего не помогает, только хуже. И вот молодая, красивая, она превращается в горбатую старуху. Трудно поднять голову, перед глазами только земля. Как изменилась ее жизнь после этого? Как сложились ее отношения с семьей?

Подобные вещи меняют нашу жизнь, нам нужно переучиваться, учиться делать многое по-другому. Это отражается на наших взаимоотношениях с людьми и на нашем отношении к себе. Даже если тебя не бросают, к тебе добры, тебя принимают, мысль о том, что ты становишься обузой, что ты не можешь делать то, что делала раньше, не можешь заботиться, проявлять любовь так как раньше к тем, кто тебе дорог, угнетает. А если от тебя отказались? Если в доме, который ты устраивала своими руками, теперь новая хозяйка, а тебе лишь милостиво позволено питаться от общего стола? Ты ведь даже не можешь посмотреть в глаза того, кого ты так любила, кто любил тебя! Ты видишь только землю и собственные деформированные от болезни ноги…

Ты ищешь утешение. Где? В Боге. Приходишь в собрание с надеждой и молитвой. И что? Все, что тебе могут предложить, это немного места в душном помещении, где через решетку (потому что ты – женщина) ты можешь слышать проповедника. Он никогда не помолиться за тебя, просто потому, что даже не подозревает о твоем существовании. Тебя просто нет. Да и ты не очень-то видишь то, что происходит там, в светлой части синагоги. Ведь решетка, которая прячет тебя от мужских глаз, слишком густая. Да и твоя горбатость не позволяет тебе поднять голову, чтобы все-таки хоть что-то разглядеть.

Что остается в твоей жизни? Мечта? Надежда? Любовь? Что? – БОЛЬ! Так проходит 18 лет!

И вот однажды в собрание приезжает молодой проповедник. Ты опять за решеткой. Слушаешь. Его голос, его слова… что это?! Что происходит с тобой? Откуда эти мысли? Неужели это надежда?! Стоп! Прекрати! Тебе уже давно не на что надеяться! Не обманывай себя! Но эти слова…

И ты делаешь усилие, превозмогаешь боль, чтобы приподнять голову и попытаться увидеть этого молодого, наверняка плохо знающего жизнь, человека. Но Он говорит как человек власти. Никогда ты не слышала ничего подобного. И вот тебе удалось разглядеть Его. Так, тускло. Боль не позволяет смотреть долго, ты делаешь перерыв и опять поднимаешь голову. Уже даже не замечаешь, что жадно ловишь каждое Его слово, движение, как будто бы от этого что-то зависит.

И вот Он закончил. Внутри тебя странный трепет, все в тебе откликнулось на Его слова. А Он говорит: «Подойди»! Кому это? Кто этот счастливчик, который может приблизиться к этому Человеку? Ты делаешь еще одно усилие, преодолевая боль, поднимаешь голову. На кого Он смотрит? Странно, но Он не смотрит в зал, на мужчин, Он смотрит туда, где стоишь ты, за решетку! На кого же? А Он повторяет: «Подойди»! И протягивает к тебе Свою руку. О, нет!

Его слова звучат как пение ангелов: «Женщина, подойди»! Его слова как звук пощечин: «Женщина, подойди»!

«Я не могу, мне нельзя в ту часть помещения, там только мужчины. Я – женщина, к тому же я – больна. И все говорят, что Бог меня проклял. Если я выйду туда, меня побьют камнями». Там уже стоит гул недовольных голосов!