Игорь Окунев - В СССР я повидал все

– Владик, заходи к нам в кафе повеселиться.

Третьяк ответил:

– У вас кадров нет.

Очевидно, под кадрами он имел в виду хороших девушек.

В мае 1972 года ожидался визит американского президента Никсона в Москву. В связи с этим в апреле того года в Москве открылась американская выставка. Вход на нее был свободным. Безусловно, я поехал на эту выставку. На входе в павильон мне бесплатно дали большой красочный журнал, а на выходе – красивый и тоже бесплатный значок. В павильоне были различные стенды с легковыми автомобилями, телевизионным оборудованием, бытовой техникой и т.д. У большинства стендов стояли стендисты и отвечали на различные вопросы посетителей.

У стенда с автомобилями стоял один американец, который очень чисто говорил по-русски. Его спросили:

– Почему американцы не покупают советские автомобили?

Американец дипломатично ответил:

– Даже в вашей стране очень трудно достать запчасти к вашим автомобилям. А в Соединенных Штатах это будет практически невозможно сделать.

У другого стенда стоял американец, который не очень чисто говорил по-русски. К тому же посетители его недолюбливали. Они задавали ему разные неприятные вопросы. Он от этого сильно злился. Один вопрос звучал так:

– Почему в вашей стране много безработных?

Американец в ярости и с сильным акцентом кричал:

– Но они получают пособие по безработице!

Большой популярностью пользовалась одна американская девушка, которая довольно сносно говорила по-русски. Вокруг нее всегда собиралось много посетителей. Она охотно и вежливо отвечала на их вопросы. Один человек спросил ее:

– Какой общественный строй вам больше нравится – американский или советский?

Девушка ответила:

– У нас в Америке больше ценится индивидуализм, а у вас – коллективизм. Но истина находится где-то посередине.

Я посетил ту выставку несколько раз – чтобы набрать как можно больше бесплатных значков. С каждым разом я чувствовал себя там все более и более раскованно. Наконец я решился на то, чтобы сделать запись в книге отзывов выставки. Я открыл эту книгу и прочитал несколько предыдущих отзывов. Все они были положительными, и только в последнем было написано: «Я ожидал большего». Недолго думая, я оставил в книге свой отзыв: «Долой капитализм! Мы за власть советов! МАИ-72».

На майские праздники я уезжал в Борисоглебск. Из Москвы я выехал в компании физтеховцев. Среди них были Сергей и Гаврик. Веселье было невообразимое. Эти парни приготовляли коктейль, руководствуясь фирменными рецептами своего вуза. Это была смесь водки, вина и пива. Выпив один стакан этого потрясающего напитка, я сразу окосел, залез на верхнюю полку и заснул. Вскоре меня вырвало – прямо на лысину одного мужчины, сидевшего внизу за столом.

Во второй половине мая состоялся долгожданный визит президента Никсона. Ради любопытства я приехал на ту улицу, по которой должны были ехать из аэропорта машины с Брежневым, Никсоном и сопровождающими их лицами. Народу было много. Ждать пришлось довольно долго. Неожиданно люди, стоявшие рядом со мной, ринулись куда-то бежать. Оказалось, что одна длинноногая американка в мини-юбке попыталась взять интервью у какого-то русского мужика. Огромная толпа окружила и чуть не задавила эту несчастную женщину. С большим трудом вырвавшись из толпы, американка побежала к своей машине, спотыкаясь и одергивая юбку.

Наконец появились машины с Брежневым и Никсоном. Но они проскочили так быстро, что я ничего не успел рассмотреть в них. Разочарованный, я вернулся в общежитие.

По окончанию первого курса в 1972 году, сдав вторую в своей жизни сессию, я все лето провел в студенческом строительном отряде «Красноярскгэсстрой-72». Записался я в него из романтических побуждений. Но все оказалось гораздо прозаичнее. Неприятности уже начались в самолете Ил-18, в котором мы летели в Красноярск. На протяжении всего полета я не выходил из туалета – меня все время рвало.

В Дивногорске, городе строителей Красноярской ГЭС, мы строили стадион. Сначала копали землю, потом укладывали бетон и т.д. Работали по 10 часов в сутки с одним выходным в воскресенье. Работа для меня оказалась очень тяжелой. Мышцы моих рук из-за долгого пребывания в гипсе были атрофированы, и я не мог надежно удерживать ими лопату и носилки. К тому же в бригаде я был самым молодым. В работе я значительно отставал от других. Я проклинал себя за то, что записался на эту каторгу.

Через несколько дней вся бригада уже враждебно смотрела на меня. Чтобы избежать нежелательных конфликтов меня перевели на другую работу. Вдвоем с еще одним слабаком типа меня, я красил скамейки для городского парка. Работа была легкая, на свежем воздухе. С того места, где мы красили скамейки, открывался прекрасный вид на Енисей и покрытые лесом сопки. Я уже успокоился и думал, что такое удовольствие будет продолжаться до конца стройотряда.