Евгения Дикова - Мечты сбываются?

Только сейчас почему-то из каких-то глубин подсознания всплыла ситуация, о которой Катя и не вспоминала раньше никогда. Года четыре назад, когда Ритуське было четыре года, а Никитке – всего два с половиной, Катя очень сильно отравилась. Ее знобило, тошнило и рвало, от сильной слабости кружилась голова и чернело в глазах. Виктор был в командировке, а значит, помочь не мог, родители болели гриппом, а тетя Надя, только два дня назад выписавшаяся из больницы после операции, была еще слишком слаба для того, чтобы, по крайней мере, целый вечер провести с двумя активными маленькими детьми. И Катя позвонила свекрови. Но та посидеть с детьми хотя бы несколько часов отказалась, объяснив это тем, что у нее на этот вечер запланировано посещение театра, которое она не хотела бы отменять. В тот день Катю выручила соседка, с которой они приятельствовали по причине наличия у обеих маленьких детей. Лида, так звали соседку, зашла к Кате, чтобы узнать рецепт творожной запеканки, которой Катя угощала Лиду и ее близняшек несколько дней назад. Увидев Катино состояние, Лида принесла все необходимые лекарства – у Кати дома был лишь активированный уголь, а потом, не слушая слабые возражения Кати, забрала Риту с Никиткой до позднего вечера к себе домой.

Катя очнулась от воспоминаний, пронесшихся в голове за какие-то пару секунд, от голоса Виктора, принявшего ее молчание за покорное согласие и невозмутимо раздающего указания. Выяснилось, что нужно не только привезти в больницу вещи, но и обеспечить маме нормальное домашнее трехразовое питание, поскольку питаться больничной едой мама наотрез отказывается. Тон Виктора возмутил Катю до глубины души, он не просил помочь, а требовал, приказывал и раздавал команды, кажется, ни секунды не сомневаясь, что все будет исполнено.

– А ты не забыл, что я работаю? – холодно поинтересовалась Катя. – Сегодня я, конечно, съезжу к Марии Сергеевне в больницу, но навещать ее каждый день и уж тем более три раза в день я вряд ли смогу, я работаю, – еще раз повторила Катя.

– Ах, она, видите ли, работает, – зло прошипел Виктор, – отпросись или отпуск возьми, в конце концов, случилось бы что-нибудь с твоей матерью или теткой, ты бы так и сделала, а тут выделывается!

Последняя реплика Виктора окончательно вывела Катю из себя. Виктор, конечно же, был прав в том, что для своих родителей и тетушки Катя сделала бы все от нее зависящее, да и для свекрови (хоть та никогда не была для нее по-настоящему близким человеком) готова была на многое просто потому, что это бабушка ее детей. Но сейчас обида на Виктора заглушала все прочие эмоции. Позвонив, он даже не поинтересовался, как она, как дети, впрочем, не интересовался он ни разу за это время, даже на Новый год детям не позвонил, лишь оставил коротенькое поздравление для них на ее страничке в одной из соцсетей. И Катя, неожиданно для самой себя, сухо спросила:

– А как же Лена?

Елена была младшей сестрой Виктора. Жила она неподалеку от больницы, в которую госпитализировали Марию Сергеевну, к тому же Лена была журналистом-фрилансером и имела значительно более свободный график работы по сравнению с Катей.

– Лена уехала в подмосковный пансионат кататься на лыжах, и ее не будет еще неделю, – так же сухо ответил Виктор.

Катя была возмущена до глубины души таким отношением мужа, предлагающего ей взять отпуск или отпрашиваться с работы каждый день, в то время как его сестрица с очередным любовником отдыхает в пансионате. Впрочем, Катю возмутила, конечно, не сама просьба навещать свекровь в больнице. Да и то, что Ленка вряд ли сдвинется с места, чтобы кому-то помочь, в том числе и своей матери, даже будучи в Липецке, было Кате давно известно, а про то, чтоб прервать свой отдых, Елена тем более помыслить не могла. Но вот просьба, оформленная в виде приказа, да еще и с нескрываемой издевкой в голосе – этого Катя не могла перенести, она снова твердо и сухо повторила:

– Сегодня в больницу к Марии Сергеевне я съезжу, но навещать ее три раза в день не смогу, – и нажала на отбой.

Остаток пути до дома Катя проделала с тяжелым сердцем. Дети, конечно, уже достаточно большие, чтобы понять, что их лыжная прогулка срывается не из-за маминой прихоти, а потому что бабушке в больнице нужны внимание и помощь. Вот только так давно они не проводили вместе выходные, да и по вечерам от силы час выкроить удается – уроки проверить, да в лото или шашки иногда поиграть. С порога Катя услышала радостные детские голоса, что-то оживленно обсуждающие, сердце заныло сильнее от того, что своим сообщением об отмене прогулки сейчас омрачит эту радость. К ней тут же подскочил Никитка, совсем как взрослый, помог снять пуховик и заговорщически прошептал, что ему нужно что-то сказать. Катя с Никиткой вошли в их комнату, и мальчик, едва прикрыв дверь, выпалил: