Ольга Ладыгина - Поехали со мной? От озера Титикака к карибскому побережью

Тапай – это горная деревня с тремя улицами, большой церковью, двумя хостелами и двадцатью жителями. На одной из улиц увидела очень древнюю старушку, с трудом спускающуюся вниз. Предложила ей помощь и проводила до дома. Ее домом оказалась маленькая каменная пристройка, похожая на гараж. Там жили три кота, а во дворе стоял вольер с морскими свинками. Во влажной земле искали еду огромный петух, который вскоре пытался меня больно ударить клювом, и рыжая толстая курица. Старушка угостила меня тамариндом и яблоком. И на местном языке кечуа что-то сказала мне вслед. Надеюсь, что это было пожелание удачи.

В хостеле я попросила хозяйку приготовить ужин:

– Можно только что-то без мяса и курицы.

– Вегетарианка? – презрительно спросила Маруха.

– Да, – ответила я очень тихо, потому что столько ненависти было в ее голосе, что мне стало впервые стыдно за свой выбор.

С днем рождения!

Праздничный ужин получился довольно жалким из-за жареного картофеля и подгоревшей яичницы, а денег на десерт мне не хватило. Маленькая шоколадка сомнительного качества стоила около пяти евро. La peseta es la peseta, деньги – это деньги, а заработать на туристах в Перу никто не отказывается.

Зато какие звезды были вчера в каньоне! Они укрывали, словно большим пуховым одеялом! Иногда срывались с небосвода и были моими именинными свечками, на которые я загадывала желания.

Утром хотела выйти часов в семь, но за разговорами с сыном Марухи опоздала на полчаса. Ничего страшного, до жары должна успеть вернуться в Кабанаконде. С собой есть полтора литра воды, яблоки и печеньки. Часов за семь должна вернуться в деревню и уехать в Пуно. Но все вышло совсем по-другому.

Уже утром было какое-то странное предчувствие, что будет нелегко. Интуиция шептала: «А может, на автобусе поедешь до Кабанаконде?» Нет, мне нужно рискнуть и попробовать пройти трекинг самостоятельно.

Но через полчаса спуска я оказалась на тропе, засыпанной песком.

Сперва попыталась проползти ее на корточках, но, когда начала катиться вниз, в обрыв на камни, и чудом удалось отпрыгнуть назад, на твердую землю, поняла, что надо искать другой путь. Вернулась немного назад и увидела, что тропа одна. Значит, надо все же идти по ней.

Но во вторую попытку я быстрее покатилась вниз, в голове кадры из фильма «127 часов» и страх, что это совсем не туристический маршрут. К тому же внизу я увидела двух местных мужчин. Но не тех приятных фермеров с мулами, а неряшливых перуанцев-бродяг в грязных джинсах, в старых поношенных олимпийках и с длинными бородами. Они долго смотрели на меня, я, затаившись, наблюдала за ними. А потом резко побежала так быстро вверх в гору, сжимая складной нож в мокрой ладони, как никогда в жизни не бегала.

Отдышавшись в тени больших камней после неожиданного подъема, решила вернуться в деревню и сесть на автобус. Но когда пришла в деревню, что-то щелкнуло в голове: а не пойти ли мне вчерашней тропой? Часов за пять-шесть поднимусь.

В Тапае на пустой остановке красивая худая старушка захотела поговорить:

– Куда идешь?

– В Кабанаконде.

– Пешком?

– Да, а что?

– Да разве можно! Где твои друзья?

– Я одна.

– Ну нет, так дело не пойдет. А вдруг сломаешь ногу, упадешь, что будешь делать?

– Не переживайте, все хорошо будет.

– Будь очень осторожна. Подождала бы со мной автобуса… эх, молодые…

Все, что было потом, могу описать одним словом – «отчаяние».

Я поднималась часов пять, порой делая остановку каждые три минуты, и несколько раз уже была готова вернуться назад, чтобы в деревне нанять мулов.

Ум с издевкой твердил: «Кем ты себя возомнила? Одна? Да посмотри на себя, ты меньше недели в Латинской Америке! Что ты хочешь от себя?! Самонадеянная дура!»

Я придумывала способы заткнуть этот монолог, считая каждое дыхание, рассматривая птиц в голубом небе, наблюдая за ящерицами. Обещала себе, что, вернувшись в деревню, буду отдыхать и не уеду в Пуно, на озеро Титикака.

Выйдя на ровную тропу, кажется, я закричала так громко, что кузнечики бешено запрыгали по кактусам и камням. Самое сложное позади! Я поднялась наверх! Но до возможности принять душ и лечь на кровать оставалось дойти еще семь километров, а воды в бутылке на два глотка.

Высота около трех тысяч метров, солнце раскалило гладкие камни так, что на них можно пожарить яичницу, а ветер забыл дорогу в каньон.

Надо идти, ведь не могу я остаться тут на ночь.

Через полчаса встретила молодую пару, отдыхающую в тени беседки.