Валерий Киселёв - 245-й… Исповедь полка. Первая чеченская кампания. Книга 2-я

Награжден орденом Мужества, посмертно.

Эдуард Лопухов, начальник радиостанции Р-161 узла связи полка, прапорщик:

– Два-три раза в неделю я на БТР полковника Морозова возил в Ханкалу боевые донесения. Перед девятым мая Паша Смирнов, наш водитель, где-то достал стиральную машину. Я выстирал форму, весь такой наглаженный, вкусно пахнущий одеколоном и вчерашним перегаром – красавец мужчина! И меня вызывают в штаб полка: «С донесением ехать!».

Прыгнули, поехали. Дежурный по штабу группировки, майор, сидит – засаленный, небритый, меня по-отечески спрашивает: «Как там, сынок, тяжело?» – «Никак нет! Все нормально, хорошо!» Стою перед ним, весь такой бравый, думаю, может быть, он еще Грозный брал. – «Давно тут?» – спрашивает. – «Нет, не очень». Он потягивается – «А я так уже устал…» Я робко спрашиваю: «А вы, товарищ майор, давно тут?» – «Да, сынок, скоро месяц…» Это меня убило: мы уже пятый месяц, и ничего…

Вадим Лященко, начальник связи полка, майор:

– Перед тем как в горы собрались, начал думать, как связь в горах качать. С нашими средствами, особенно переносными, сильно не разгонишься. Тогда и придумал так называемые «подвижные ретрансляторы». На крепкого радиста одевался специальный станок-ранец, на который крепились две радиостанции разных диапазонов КВ и УКВ. Смысл в том, что радист, находясь как можно ближе к воюющему подразделению, получает сообщения на УКВ полковой частоте, и если командир не слышит, то дублирует в КВ диапазоне, так как он намного лучше работает в горах. Подобная схема была сделана на командно-штабных машинах. Естественно, чтобы всё это работало – тренировал бойцов вместе с Брониславом Волковым, командиром роты связи, до автоматизма и изнеможения. Но Бронислав так в горы и не попал, да и слава Богу. Ему замена пришла, да и не только ему – старшине роты, технику. Весь костяк роты сменился. Мне тоже заменщик пришёл, Сергей Досягаев, майор, классный, из нашей дивизии. Как связист – очень хороший.

Я тогда командиру полка сказал, что пока в горы не сходим – не заменюсь. Да и не мог я командира и весь полк перед серьёзными операциями с необстрелянными связистами оставить. Договорились с Серёгой Досягаевым, что он всю роту связи на себя возьмёт, я так полковой связью в горах и буду рулить, а он по ходу в курс дела и в нюансы вникнет.

Александр Корнаков, контрактник, рядовой:

– В первых числах мая в полк прибыло пополнение срочников из Иванова. Ребята были в парадной форме, музыканты. Рассказали, что ехали на парад в Москву, а очутились в Чечне.

Девятого мая в полку был салют. Стреляли в воздух из всего, даже пушек БМП. Командование группировки подарило по маленькому приемнику на отделение.

Праздник прошел, начали готовиться к выходу в горы. Много бегали. У солдат забрали подствольники, потому что были случаи обмена их «чехам» на водку, сигареты, камуфляж. Потом все же выдали по одному на отделение. У нас в отделении подствольник дали наводчику БМП. Не понимаю логику командиров. Тогда надо было не только подствольники забрать, но и автоматы, а вдруг продадим. А войну русский солдат и со штык-ножом выиграет…

Если бы солдаты и офицеры хотя бы частично обеспечивались денежным довольствием, они могли бы сами купить на том же рынке в Грозном или другом городе и сигареты, и камуфляж, и берцы. Я не обвиняю всю армию. Виновата система.

Мы разговаривали с чеченами по рации, они говорили: «Пропустите нас, мы вас не тронем. Будем мочить только вэвэвшников и ментов». Почему? Потому что федералы занимают населенный пункт, потом уходят, а на смену им приходят вэвэшники и менты. Поэтому у них у всех водка, сигареты с фильтром, новый камуфляж, берцы, разгрузки и деньги. А мы, федералы, идем дальше готовить им плацдарм для работы.

«Гранит-60», механик-водитель БМП-2 6-й мотострелковой роты, сержант:

– Снова марш. На этот раз ехали долго, нас перебрасывали под Шали. Начали подготовку в походу в горы. Бегали марш-броски, пару раз ездили к какому-то городку, на огневую подготовку.

Я начал готовить себе механика на замену, поскольку дембель должен был вот-вот нагрянуть. Так и произошло. В один из дней меня вызвал на КП командир роты капитан Шашкин и объявил, что машина меня уже ждет. На сбор вещей и прощание с моими боевыми друзьями у меня было минут десять. Вещей у меня особых не было, из ценностей только парашют от осветительной ракеты, где мои парни оставили свои автографы на память. Обнялся с парнями и – к машине. А дальше – дорога, Ханкала, вертолет, Моздок, ИЛ-76, и я – дома. Был конец мая 1995-го.