Владимир Калинин - Разбуди меня, дробь барабанная. Часть вторая

Сержант Липягин, недовольный с просонок, хотел запустить в меня сапогом, но увидев рассерженного командира, сконфуженно, подскочил и начал быстро одеваться. Бойцы уже застёгивали пуговицы, трясущимися пальцами, и поправляли складки под ремнями. – В чём дело, сержант!? Говорил я, напустив строгость в голос. – Чтобы это было в последний раз, распорядок дня нарушать не позволю, форма одежды «голый торс», командуйте сержант! После завтрака, жду вас у брошенной дизельной! Комбат, ремонтного батальона, старший техник-лейтенант Матюшкин, был пожилой, полноватый мужчина. Форма, на нём сидела, как на корове седло, и сам облик его, и манера говорить, были тоже, не уставными, но дело своё он знал. Правда, был консервативен, и прогрессу, никак не поддавался, опасаясь, всякой инициативы. – Чего тебе, – говорил он, торопливо, – не видишь, некогда мне! Я ожидал всего, заходя к нему в «кабинет», если, только можно, так назвать, захламлённую конуру, но такого отношения, никак не ожидал. Он, больше смахивал, на нерадивого дворника, и разговаривать с ним, было не возможно, на все вопросы, я получал «анекдотичные», отрицательные ответы. И, понял только одно, нужно обратиться к высшему руководству, как изволил выразиться, горе-комбат. – Куда, к кому обратиться? Я не стал долго думать, и решил идти на приём к самому комкору, генерал-майору Бердникову.

Штаб корпуса, располагался в поселковом клубе, и я, направил стопы свои к оному, надеясь, на благополучный исход, своих намерений. Комкор, оба комдива и комиссар жили в городе, до Бреста отсюда было двадцать вёрст, но у них были служебные автомобили, и они могли себе это позволить. Генеральской эмки, ещё не было около штаба, а остальные три, поблёскивая чёрной краской, стояли, выстроившись в ряд. Поприветствовав дежурного, я поднялся на второй этаж, в приоткрытую, дверь приёмной, было видно, как комдивы беседовали, сидя в креслах, коротая время ожидания, нужно перехватить комкора, до приёмной, ох не хочется, чтобы меня «отфутболили». До меня донёсся снизу, чёткий доклад дежурного по штабу, и я сделал «стойку», готовясь к встрече. Генерал, попросил дежурного, пригласить к нему на совещание комиссара и комдивов, и стал подниматься на второй этаж. Чеканя шаг, я двинулся навстречу, и отдавая честь, представился. – Техник-лейтенант Галитин, товарищ генерал, разрешите доложить, очень важное сообщение, не терпящее отлагательств! А, позади комкора, уже поднимался дивизионный комиссар, седой и строгий старик, с лукавинкой в глазах. – А нельзя ли, и нам послушать, уж дюже любопытно!? Комкор, моложавый генерал, с отменной выправкой, усмехнувшись, спросил. – Вы не против, лейтенант? Комдивы, полковники Мещеряков и Дыменко, встали, увидев комкора, и комиссара Лагутина. Генерал, оглянувшись, спросил, весело улыбаясь. – А комдивам, разрешим присутствовать? Я утвердительно кивнул, и все вошли в кабинет. Все расселись за столом, а я стоял посреди кабинета, и молчал, с такой серьёзностью на лице, что все, это, вдруг, заметили. Генерал, посерьёзнел, тоже, и сказал. – Слушаем тебя, даю пять минут!

Я сказал, постараюсь уложиться, и продолжил с дрожью в голосе, таким тоном, что у самого, волосы «встали дыбом». – Товарищи командиры, через два года начнётся война, тяжёлая, кровопролитная война с Германией, и мы не можем, не имеем права, праздно, проводить, и бездарно, напрасно терять оставшееся время! В корпусе «бардак», простите за выражение, только два моторизованных полка, можно признать боеспособными, и то с натяжкой! Про танковые и артполки, говорить не буду, знаете сами! Хочу сказать, о бесхозяйственности! По счастливой случайности, нам достались, от бывших хозяев, производственные помещения, оборудование, станки, и дизельная электростанция! Но, из-за, преступного, попустительства, всё это бездействует, и продолжает быть брошенным! Неужели, в корпусе нет специалистов, чтобы всё это восстановить, ведь это нужно, «кровь из носу»! Возле ремонтного ангара, ржавеют, без пользы, десятки, брошенных единиц, боевой техники, которую есть возможность восстановить! Не знаю, по какой причине, не строятся казармы, ведь, зима не за горами! Нет строителей, значит, строим сами, половина бойцов выходцы из деревень, они имеют навыки работать пилой и топором, и им приходилось строить жильё! Строительных материалов уйма, ведь лес кругом! Товарищи командиры, нельзя, беспечно, ждать, пока нам что-то дадут! Нужно готовиться, действовать, ведь, мы защитники отечества! И в конце, хочу попросить, направить меня на восстановление дизельной и реммастерской, я не желаю быть зампотехом, в «кобыльном «дивизионе, государство меня учило, тратило средства, чтобы я приносил пользу! У меня всё!