Евгения Микулина - Наблюдатель. Женщина-Vamp - вампирская трилогия

Не стоит мне сейчас об этом думать. Смысла нет. Стоит наслаждаться моментом, когда она счастлива и я счастлив – когда мы оба можем расслабиться. Конечно, такие моменты бывают только наедине – на людях мы оба играем. И, собственно, ради того, чтобы таких моментов было как можно больше, люди и съезжаются, несмотря на то что это трудно, и им, на первый взгляд, некуда на новом месте девать свои штаны.

Ясно, что диски я выбрасывать не буду. И беспокоиться по поводу того, куда их девать, я тоже не буду. Марина имеет нынче намерение и настроение быть счастливой – значит, оно все как-нибудь устроится.

Она продолжает танцевать, бросает на меня взгляд через плечо и, заметив, что я к ней не присоединяюсь, поднимает брови:

– А ты чего стоишь? Немедленно танцевать!

Я неопределенно хмыкаю, и она корчит недовольную гримасу:

– Зануда!

– Я не зануда, просто из меня танцор еще тот.

Ну я мог бы догадаться, конечно, что возражения приниматься не будут. Она подтанцовывает ко мне, решительно берет за обе ладони и рывком поднимает с пола – я как сел возле коробки, когда она вошла, так и сижу.

У нее восхитительно прохладные руки, и ее бледные пальцы кажутся такими хрупкими и тонкими в моих обыкновенных мужских руках.

Я обнимаю ее за талию:

– Сама напросилась… Чтобы потом без жалоб на отдавленные ноги.

Она смотрит на меня снизу вверх, и ее глаза улыбаются:

– Что-то я не припомню, чтобы ты был такой скромный в плане танцев. Когда мы на зимнем корпоративе танцевали, с моими ногами все было хорошо.

– Это потому, что я был скромный и соблюдал дистанцию.

Несколько секунд мы просто стоим обнявшись, слегка покачиваясь – вроде как танцевать начинали, нет? – но на самом деле полностью игнорируя музыку. Не знаю, как она, а я вспоминаю ту зимнюю ночь, когда наша жизнь была еще совершенно беспроблемной – потому что, конечно, служебный роман, который мы тогда еще пытались скрывать, на фоне всех остальных наших сложностей и правда не проблема. С тех пор много всего произошло, и хорошего и плохого, и между нами стало гораздо меньше недомолвок, а вот горечи прибавилось… Но я понимаю вдруг, отчетливо, что не жалею о временах своего неведения. Правда – она всегда лучше вранья.

Откуда в мозгу возникает хрестоматийное «умножая знание, умножаешь скорбь?»

Марина утыкается лицом в мое плечо и коротко блаженно вздыхает, а потом говорит задумчиво:

– А ведь мы с тобой и в самом деле очень мало вместе танцуем. Это надо исправить.

Моя очередь поднимать брови:

– Что, в «Дети ночи» пойдем? Там особо не потанцуешь – места маловато.

Марина качает головой, отвергая идею похода в свой любимый ночной клуб:

– Нет, ну его – поднадоел. Надо найти какое-то новое место… Не такое… заезженное, вот. Надо будет с Серхио посоветоваться, наверняка он что-нибудь уже обнаружил получше – у него нюх на поиск новых классных мест… Черт!

Внезапная смена выражения на ее лице – с мечтательного на озабоченное – заставляет мое сердце пропустить удар. Интересно, я когда-нибудь перестану волноваться за нее по поводу и без повода? И возможно ли это вообще – перестать волноваться за нее?

– Что такое? Опять ваши «семейные» тайны?

Она отрывается от меня и начинает лихорадочно копаться в брошенной на диване сумочке. Несмотря на то что Марина – феноменальное сверхъестественное существо, в некоторых аспектах она самая настоящая девочка, и хрестоматийный женский беспорядок в сумке (то, что нужно, всегда оказывается на самом дне) – это про нее. Не прекращая поисков, она бормочет, обращаясь ко мне:

– Нет, нет, никаких тайн – я просто тупо забыла ему позвонить, а он должен нам назначить ужасно важную встречу…

– Нам? – Я слегка настораживаюсь, как всегда, когда речь идет о Маринином «кровном брате». Нет, я в самом деле отношусь к Серхио, можно сказать, как к другу, я многим ему обязан… «Многим» – это мягко сказано, вообще-то можно и честнее сказать: жизнью и счастьем. Потому что он однажды спас мне жизнь – а потом обеспечил счастье, объяснив кое-какие Маринины заморочки. Но тем не менее факт остается фактом: с Серхио всегда связаны и какие-нибудь тайны и проблемы. По-моему, он их вообще с собой иногда приносит, эти проблемы. А потом их решает. Эдакая изысканная смесь саботажника и кризисного менеджера: сначала слегка нагадит, потом эффектно всех спасет.

– Нам – в смысле как паре, тебе и мне, или нам как представителям славного журнала Alfa Male? – переспрашиваю я.