Владимир Вечфинский - Такая короткая длинная жизнь

В Воркуте мы прожили три года.

Однажды летом, в Вязниках на берегу реки Клязьма, где мы обычно отдыхали, возникли большие поля кукурузы. Искупавшись, наловив уклеек, плотвы и лещей, я проходил несколько метров и срывал свежие початки. Мы не предполагали, что кукуруза определит нашу дальнейшую жизнь. Первый секретарь ЦК КПСС Хрущев обожал кукурузу «царицу полей» и стремился продвинуть ее все дальше на север. Не знаю: причем здесь драмтеатр Воркуты, но его планировали закрыть. Отцу предлагали должность директора шахтерского дома культуры. По тем временам весьма достойная должность, но он сказал, что всегда был актером и уволился из театра. Чуть позже Никиту сняли, театр остался.

Мы собрали пожитки в железнодорожный контейнер и отправили его в Москву. Сами также отправились в столицу. В Москве существовала неофициальная театральная биржа (кажется, в парке им. Баумана). Сами жили в гостинице. На бирже отцу предложили место ведущего актера (иногда это неофициально называли героем-любовником) в Хабаровске. Деньги кончались, продали отличный по тем временам магнитофон. Но тут, на наше счастье на бирже оказался главный режиссер рыбинского драмтеатра Саранчук. Отцу предложили должность актера, матери – помощника режиссера и (обалдеть!) двухкомнатную квартиру. Отец сказал, что хватит мотаться по стране, растет сын, Ярославская область – центр России и Рыбинск недалеко от Москвы. Так мы оказались на берегу Волги. В Рыбинске нам сначала предложили выбрать или квартиру на Волжской набережной (это сразу), или через три месяца в строящейся тогда улице им. Гагарина. Этот район считался (опять же тогда) очень перспективным. Конечно, это были «хрущевки», но в то время – шикарное предложение. Большая часть Рыбинска состояла из деревянных домов. Квартира на набережной была в запущенном состоянии, и ремонт надо было делать за свой счет. Отец сказал, что лучше сразу получить хату, чем потом. В дальнейшем этот выбор оказался правильным. До Волги метров 100—150 (я бегал купаться прямо в плавках), отличный приволжский парк, а в дальнейшем, когда Рыбинск застроили современными домами и магазинами, район, в котором мы жили, стал новым центром Рыбинска.

Я рос, учился нормально. Но практически на каждой странице моего дневника были замечания о моем поведении. Я был не хулиганом, нет, а чересчур непоседливым, плюс я на многое имел свое мнение. Родители насчет учебы меня не напрягали, хотя и были в курсе. Я много читал. Кстати, настоящие хулиганы относились ко мне, пусть будет – с уважением. Просто пару раз я с ними столкнулся, но была у меня особенность: если меня поставить в тупик, то я терял голову и не помнил после драки – как лупил и чем лупил, поэтому со мной предпочитали не связываться. Так что со шпаной у меня были, не скажу дружеские, но нейтральные отношения – они не трогают меня, я отношусь спокойнее к ним. Но вот, что интересно, та же позиция осталась к ребятам из начальства. Когда я работал в Рыбинской Авиационной Академии, по какому-то поводу прежний ректор вызвал меня и повысил голос, но, посмотрев мне в глаза, решил, что разговаривать лучше нормально.

Был записан в большую часть библиотек Рыбинска. Очень любил фантастику. С хорошими художественными книгами в книжных магазинах было туго, но если что-то путное появлялось, родители не отказывали мне в покупке. Они приветствовали мое увлечение книгами. Но требовали, чтобы я чаще бывал на улице. Хотя зимой я катался на лыжах по набережной Волги, обтирался снегом, а весной и осенью часто торчал во дворе одного из моих лучших друзей, в некотором смысле хулиганском. Маленький эпизод: как-то раз друг мой Колька поджег дымовую шашку и бросил ее в открытое окно учительской. Шашка застряла между рамами. Через минуту в учительской остался только дым. Учителя жадно хватали воздух на улице. Но виновника так и не нашли. Двор находился рядом со школой, в которой я тогда учился. Эта школа в то время располагалась в мрачном здании дореволюционной тюрьмы. Позже для этой школы построили новое здание, и она стала считаться школой с физико-математическим уклоном. Нас было четверо близких друзей. После восьмого класса мы с одни другом перешли в другую школу. Считалось, что там хорошо преподают астрономию, хотя я знал в то время больше, чем учитель. Двое наших друзей ушли в ПТУ.

Я записывался в различные спортивные секции, авиамодельный и радиоэлектронный кружки. Любил историю, палеонтологию. Хорошо знал истории древних Египта, Греции, Рима и т. д. У меня была шикарная книга о динозаврах. Вообще о фауне юрского, мелового и других древних периодов Земли я знал довольно много. Но главное, чем я увлекался – это физика, астрофизика, астрономия. У меня была довольно приличная подзорная труба и карты звездного неба. Часто наблюдал звезды. На городской олимпиаде по астрономии я занял третье место, но на областной (в Ярославле) был уже вторым. Правда, мои ответы обычно были нестандартными.