Антон Гайдук: Путь Арестанта

Открылся «Столыпиский» вагона, из него вышел конвой, нас подняли, и подвели к входу. Наши дела передали одному из конвоиров «Столыпина» и нас начали заводить в камеры вагона. Я спешно шел по коридору вагона, к конвойному который стоял около одной из камер, и все время подгонял арестантов. Дверь камеры откатилась в левую сторону, я зашел в купе Столыпина, и за мной закрылась решетчатая дверь.

– Первый.

Прокричал конвойный, который меня встречал.

Постепенно купе стало заполняться, я залез на вторую полку, и молча, внимательно наблюдал за всем происходящим вокруг. Наше купе набивалось плотнее, поэтому один из арестантов перекрыл специальной доской пространство между нарами второго яруса, кто-то растелил своё махровое покрывало. Большинство старших сидели в кругу, и общались на различные темы. Я старался быть ближе к своим землякам, по этому я подсел к нашим Конотопским пацанам. Время от времени я что-то уточнял у старших, стараясь собрать в своей голове картинку тюремной жизни. Но всё же трёх часов мне так и не хватило, а наш поезд уже подъезжал к Сумам. К нам подошел конвойный с нашими личными делами, и стал зачитывать фамилии, те, кого зачитывали, называли, имя, отчество, дата рождения, и номер статьи. В камере все потихоньку засуетились собирать свои вещи. Снова в тоскливом ожидании, усталые мы все примолкли. По приезду в Сумы нас снова напихали полный воронок, и этапировали на тюрьму. Дорога первые десять минут была ровной, но после мы выехали на каменку, и тут нас затрусило, словно селёдку в консервной банке. Через минут тридцать, перед нашим «воронком» открылись тюремные врата.

– Первый пошел.

Закричал конвой, и нас постепенно выводили из воронка. Мы оказались в большом гаражном боксе, я следовал в след остальным арестантам. Конвойный передал наши личные дела работникам СИЗО, и нас повели в боксы. Боксы, это камера временного содержания, в ней находиться до того времени пока администрация СИЗО решит, кого в какую камеру садить. Меня посадили в бокс площадью один квадратный метр, с небольшой лавочкой. Тусклый свет, мрачно освещал, местами серую шубу на стене камеры. Я присел на лавочку, и закурил сигарету. Вдруг из соседнего бокса, кто-то спросил:

– Опа-па, есть кто в соседней хате?

– Да. Ответил я.

– Ты откуда? Спросил он у меня.

– Я из Конотопа

Открылся мой бокс, и мент скомандовал:

– С вещами на выход.

Меня пересадили в другой бокс, чтобы мы не переговаривались между собой. Тех, кто заехал в первый раз, администрация старается, держать в изоляции, от опытных арестантов. Через какое-то время открылась дверь бокса, и меня забрали с вещами на шмон. Перед тем как попасть в камеру СИЗО, арестантов полностью обыскивают. Начало меня раздели, и тщательно обыскали вещи, в которых я был. После, мент внимательно «прошманал» содержимое сумки, и меня обратно отвели в бокс. Время тянулось мучительно долго, я уже устал сидеть в одном положении и поэтому лег на лавочку, а ноги вертикально опер об шершавую стену. Прошло около трёх часов, за дверью послышалось движение. Клацнул замок моей камеры, и я спешно встал с лавочки, ожидая пока откроется «бокс». Меня вывели к арестантам, и мы все вместе проследовали дальше. «Мент» за которым мы следовали, открыл дверь, и от туда хлынул тяжёлый запах сырой земли.

Мы спустились в подземные туннели и шли по подземному коридору, внимательно смотря под ноги. Местами с потолка просачивалась, вода, капая на землю, она образовала небольшую лужицу. Подземный лабиринт связывал «бокса» с тюремным корпусом. Мы поднялись по лестнице и оказались в тюремном коридоре. На «продоле» нас встретил дежурный, он назвал фамилии тех, кто остается с ним.

За нами спустился другой «мент и те, чьи фамилии небыли зачитаны, проследовали за ним. В том числе оказался и я. Мы поднялись на второй этаж, и нас начали разводить по «хатам». Я с огромным любопытством всматривался, в открывающиеся камеры, в которые заводили арестантов. Мне не удавалось толком что-то рассмотреть, так как нас разводили в спешном порядке. Открылась камера тридцать один, «продольный» зачитал мою фамилию, и я зашел в «хату». Следом за мной зашли, другие арестантов и среди них я заметил «Зелю». Камера была в три раза больше чем на «КПЗ». В «хате» нас встретили у порога и поинтересовались, у всех ли все в порядке с прошлым. Все зашедшие ответили положительно и нас пригласили к столу! Сквозь решетку пробивались слабые лучи восходящего солнца, рассвет. В хате было шумно, «пацаны» между собой знакомились, кто-то спрашивал своих земляков. Заварился «чифирь» и «смотрящий в хате» позвал всех к столу. Мы все присели вокруг стола и запустили «малышку» по кругу. В процессе чаепития мы знакомились, «пацан» который был в «ответе за хатой» представился Колей. Он принялся нам пояснять уклад тюремной жизни: