Людмила Архипова - Третий возраст

Одно приятно, что свободна, образно говоря, 24 часа в сутки.

Свобода. Безусловно, не вседозволенность и безответственность, а мой дальнейший выбор, возможность жить, как хочу, независимость целей, финансовая независимость, то есть то, чем дорожу и на что никому не позволю посягнуть.

Мы все как бы свободны, живя в демократическом обществе. Но даже Робинзон на необитаемом острове не был свободным, зависел от поисков пропитания, необходимости укрытия от хищников и непогоды, хотел вернуться к цивилизации. Вот и я в полной мере себя свободной не считаю.

В сущности, в жизни, как и в природе, соблюдается цикличность. Времена года сменяют друг друга. Природе осенью требуется отдых: с деревьев облетает листва, звери залегают в спячку, скоро реки скует льдом.

«Молодой человек подобен весне, средних лет – лету, а старый – осени, богатой своими впечатлениями.» (Ян Протасевич).

Немного грустно вступать в возраст «осени». В ней чувствуется что-то уходящее. Шорох листопада напоминает о том, что мы не вечны. Разноцветье листвы на деревьях лишний раз подчеркивает красоту и многоликость мира. Деревья с уже облетевшей листвой заставляют подумать о передышке. Пожалуй, мне тоже требуется отдых. И я потихонечку приоткрываю дверь в свою осень.

В народе же говорят, т р е т и й в о з р а с т…

*

Зажгла свечи, включила аромолампу. Хочется как-то упорядочить пространство, привести в гармонию свои мысли…

Зима в этом году пришла к нам по – пушкински. «Зимы ждала, ждала природа, снег выпал только в январе, на третье в ночь…». И если учесть, что в 19-м веке Россия жила по юлианскому календарю, отстававшему от нынешнего на двенадцать дней, то значит, что 200 лет спустя, снег в нашем городе выпал буквально день в день. И современные Татьяны, проснувшись утром, вновь увидели в окно побелевший двор. Какая первозданная чистота!

В такую зиму, как теперь, мне, Татьяне, хоть и не Лариной, хочется вспомнить свое далекое детство.

В самом деле, единственный человек, с которым я хочу сравнивать себя, – это я в прошлом. И единственный человек, лучше которого я хочу быть, – это та, кто я есть сейчас…

Детство у меня ассоциируется с зимой. Наверн ое, потому, что родилась зимой. Пусть холодно, но как безупречно чиста природа. Белизна снега, ни с чем не сравнимый запах морозного воздуха, как запах самого детства. Жизнь всегда начинается с кристально белого листа…

Просматриваю свой детский альбом: вот я возле елки – в короне на голове, в платье-снежинке, расшитом мамой сверкающими бусинками, а вот с папой в обнимку скатываемся с ледяной горки. Я – с зажмуренными глазами и приоткрытым ртом, похоже кричу от страха и восторга.

Снег, ледяные горки, и мое раскрасневшееся счастливое лицо. Специально по колено проваливалась в сугробы (интересно же!); лизала сосульки, как мороженое; каталась с горок на портфеле. А если в доме появлялись апельсины, значит скоро новогодние праздники, а это – подарки, Дед мороз, волшебство. Верила в чудеса. Мечтала.

«Мы, взрослые, не понимаем детей, так как мы не понимаем уже больше своего собственного детства», – писал З. Фрейд.

В детство можно войти, но туда никогда невозможно вернуться…

Много воды утекло с тех пор. И это самое счастливое время на свете.

*

Выставив руки перед собой, изучаю свои ладони. Линии правой и левой рук значительно отличаются, как и у всех людей, вопреки законам симметрии. На одной, как считается, пассивной, то, что дано было мне при рождении, на другой, активной, – сама моя жизнь, соответственно, по ходу вносящая коррективы в жизненный путь. Надо уметь распознать предначертанное, что не каждому дано, и уж никак не мне.

Хиромантией я не одержима, более того, никогда не ходила к каким-либо предсказателям, колдунам или гадалкам, и не увлекалась никакой сверхъестественной «лабудой». Впрочем, не сомневаюсь, что есть люди, обладающие экстрасенсорными способностями, а также профессиональные хироманты, владеющие древнейшей, со времен Аристотеля, системой считывания по руке.