Татьяна Курганова - Та самая история в городе Н. Для прочтения в городе Нижнем Новгороде

– И? Ты написала ему?

– Нет.

– Почему?

– Да без шансов, Рит. Он, такой… Он часто выкладывает, что ему кто-то пишет и хочет познакомиться. У него классная интересная компания, творческая атмосферная жизнь, та самая, которую мне так всегда хотелось. А я обычная, мне никак не выделиться из этой серой массы. Он даже не узнает о моем существовании.

– Так напиши ему! Попробуй!

– Ну что я напишу.

– Важно не что, а как, – Рита обходит стол с другой стороны и наклоняется к нему налитой грудью. – Напиши ему на языке. Он ведь знает английский?

– Ну… да. Он много путешествует.

– Вот тебе и выход. А вдруг это судьба?

– Да какая судьба. Нельзя увидеть картинку в интернете и влюбиться на всю жизнь.

Какое-то время они молчат.

– Да и потом. Уходить от Андрея, так уходить от Андрея. Безотносительно к.

– Эй, барышни, мы играть-то будем? Может быть, вас научить? – парочка студентов все же подходит ближе к дамам, и Рита оборачивается, предвкушая интересный вечер.

– Ты знаешь, я, пожалуй, пойду, – Катя берет со стула куртку. Ей внезапно стало неуютно от всех этих взглядов и случайных прикосновений. Тело всегда было для нее чем-то сакральным, и сегодня бессмысленные контакты стали совсем противны. – Девчат, пока. Рада была повидаться.

– Ты напиши, – бросает ей вслед Рита. У входа Катя оборачивается.

– Напишу.

И они обе знают, что не их студенческий чатик Рита имеет ввиду.

Катя шла по Покровке – последний автобус привез ее к площади Горького, и она, вместо того, чтобы прыгнуть в метро, решила прогуляться по ночному городу, чтобы немного впитать его атмосферу. Иногда этот момент одиночества бывает необходим, и в этом нет ничего страшного – ненадолго остаться одной, чтобы прожить, впитать, раствориться в своей меланхолии. «В городе Н дожди», – играет Ума Турман в наушниках, а брусчатка под ногами отсвечивает – недавно и правда прошел дождь.

Нижний Новгород. Тот самый город Н, где Пушкина однажды приняли за Ревизора, и он спустя какое-то время подарил свою историю Гоголю. Здесь поехал первый в России трамвай, а у трамвайных путей на главной улице города стоит памятник о любви – это декабрист Анненков и его Полина Гебль – женщина, не побоявшаяся уехать за своим любимым в ссылку, не зная русский язык.

Катины каблучки немного неловко цокают по Покровке, привлекая к себе внимание, когда она сворачивает у Салюта направо. Это модное заведение со стрит-фудом открыли не так давно, и оно пользуется достаточно большой популярностью в городе – здесь всегда самые крутые ребята в толстовках из Родины едят бургеры на черных булках или веган-бургеры. Но сейчас Салют уже закрыт, время давно за полночь, и, чтобы уехать в Сормово, ей надо попасть на площадь Свободы, откуда поедет задорная 71ая маршрутка с желтым бампером.

Она пересекает улицу Алексеевскую. Когда-то они много гуляли здесь с Андреем, открывали эти улочки вдвоем и мечтали переехать в Питер однажды тоже вместе. Но потом она поняла, что какая разница, в каком городе спешить на работу, не поднимая взгляд от экрана телефона? И тем более совсем не важно, в каком городе этого мира тебя никто не ждет вечером домой.

Одиночество – очень хорошая штука, когда есть, кому рассказать, какая хорошая штука одиночество.

Говорят, что у каждого из нас внутри дыра размером с Бога. И каждый ищет, чем бы ее заполнить. Именно поэтому люди так редко бывают одни – они скачут из отношений в отношения, лишь бы не сжимать зубы перед сном, утыкаясь носом в свое запястье, чтобы было не так тоскливо по ночам. Однако по факту людям все равно, с кем свою историю продолжать – с каждым героем они проигрывают одни и те же отношения, прима-балерина в которых – только ты.

Примерно об этом думалось Кате, когда она проходила мимо кальянной Мед. Она ни разу там не была, но сейчас остановилась около манящих своей теплотой огоньков на окне. Зайти / не зайти? Пожалуй, не стоит. Меня там никто не ждет, а размениваться по пустякам не хочется. Все же пока нет одного «того самого», не буду никого искать. В чем смысл всего этого флирта, когда ты думала, что любовь – она навсегда, а она просто вот так вот раз – взяла и закончилась?

И она резвым шагом направилась по Варварке к площади Свободы. Становилось холоднее, а завтра ей надо было еще написать статью.

За гирляндами кальянной Мед, между тем, было весело. Массивный деревянный круглый стол, за которым собралась компания завсегдатаев, ломился от дорогого вина, вкусной закуски и настольных игр. Антон, душа этой компании, некий «связной», задавал тон: