Алексей Скульский - Интеллигентные люди. Сборник рассказов

Еще через год Сан Саныч собрал небольшой капитал, позволивший ему начать собственное дело по поставке «мерседесов» на Украину под заказ. К этому времени он выучил польский язык, говорил на нем легко и свободно. Этому способствовал роман с одной полькой, который грозил кончиться очередным браком и даже сменой гражданства. Но по ряду обстоятельств этого не произошло.

Бизнес не был, как говорят теперь, прозрачным. Напротив, он был предельно мутным. Но деньги Сан Саныч зарабатывал, и немалые. Знакомство с теневой экономикой Польши и Украины увеличили запасы здорового цинизма многократно. Появились даже признаки нездорового цинизма, которые немедленно привели к конфликтам с партнерами, после чего с нездоровым цинизмом было раз и навсегда покончено.

Наконец, пришло время ехать на родину и увольняться с флота. В гражданскую жизнь Сан Саныч вошел довольно легко, имея небольшой, но стабильный бизнес. Некоторое время пригонял под заказ грузовые и легковые «мерседесы», а вскоре сам занялся автомобильными перевозками по Украине и за ее пределами.

За время становления бизнеса было все: несколько раз обворовывали в Польше, отнимали документы и вымогали деньги польские и отечественные бандиты, были конфликты с властями, налоговиками, были предательства, потери друзей, разочарования и неудачи. Но спокойный характер, доброжелательность, мягкость в сочетании со здоровым цинизмом сделали, в конечном итоге, свое дело. Сейчас у Сан Саныча есть семья, сын. У него есть бизнес, который дает необходимые для жизни средства. Появились забавные увлечения. Например, собирать модели кораблей внутри бутылок. Он так успокаивается. Или вот, купил он две стареньких «Победы» и собирает из них одну. Хочет принять участие в автопробеге Нижний Новгород – Москва, в честь дня Победы. В общем, все, слава богу, хорошо.

В те же годы в Нижнем складывалась иная судьба.

Валя С. Мать лишена родительских прав, алкоголик. Отец – не известно где. Отчим – аферист, жулик, большую часть жизни провел в тюрьме. Была в детском доме. Потом работала посудомойкой в грязной столовой на речном вокзале. Случайно поступила в институт иностранных языков. Выгнали в первую сессию. Вышла замуж. Очень скоро развелась. Имела большой интерес к мужчинам при минимальных для этого занятия данных. Недостатки физические с лихвой компенсировались легкостью характера и тем, что французы называют шармом. Неизвестно, чем бы все это закончилось, проживи советская власть еще несколько лет. Но наступило Валино время. Она одной из первых в городе открыла кооператив. Деятельность сводилась к спекуляции, а это для Вали было делом привычным. Она заметила за собой одну очень важную черту: ей доверяли незнакомые и малознакомые люди.

– Я как «воровки на доверии», – объясняла она мне. – Это те, кому доверяют все свои сбережения, чтобы купить автомобиль или квартиру, те, кому легко дают взаймы большие суммы и т. д. Почему-то я вызываю у людей доверие. Грех этим не пользоваться.

И она пользовалась. Сначала ей давали деньги взаймы, потом стали давать кредиты в банках. Она могла взять на реализацию, то есть без предварительной оплаты, товаров на многие десятки тысяч долларов. Ей верили. Да она в тот период не очень много кого и обманывала. Ну, если только государство, уходя от налогов. Так это все делали. Не один Ходорковский такой умный. Он просто за всех сидит.

Бизнес рос, как на дрожжах. Появились серьезные деньги. Сошлась с мужчиной, которого она взяла в дело. Тут и начались неприятности. Этот ее друг вместе с ее же бухгалтером разработали и реализовали план по ее полному уничтожению: разом она лишилась и мужчины, и бизнеса, и всяких иллюзий. Осталась без копейки. «Кинули по полной программе», как говорили тогда.

Склонная к употреблению вина, она напилась на последние деньги и приняла решение покончить с собой. Оружия, естественно, у нее не было. Вешаться ей показалось не эстетично. Выбрала оригинальный способ – утопиться. То есть, в общем-то, тоже довольно обычный для самоубийц путь. Но пикантность ее случая заключалось в том, что на улице была зима, январь. На великих реках, Волге и Оке, стоял лед. Это ее не смутило.

Под Молитовским мостом, куда Валя спустилась с высокого берега Оки, она дошла по льду почти до противоположного берега. Там, метрах в пятидесяти от берега ей попалось то, что она искала – прорубь. В нее-то Валя и кинулась, или, вернее, спрыгнула, ногами вперед. Прорубь оказалась узковатой, так что погружения не произошло. Будущая утопленница застряла. Причем так, что нижняя и большая часть туловища оказалась в воде, а надо льдом были только бюст, руки и голова. Попытки протиснуться в прорубь и утонуть не привели к желаемому результату. Более того. Самостоятельно вылезти из проруби тоже не получалось. Тупик. Одежда пропиталась ледяной водой. Она стала кричать, но никто ее не мог услышать из-за шума проезжающих по мосту машин. И увидеть не могли, так как было уже темно. Валя очень быстро протрезвела и начала бороться за свою, еще несколько минут назад не нужную, а теперь очень дорогую жизнь. Как ей удалось выбраться из проруби, она и сама не знает. «Очень обидно было, – рассказывала она мне, – что и утопиться не получилось». Пошла мокрая и замерзшая к берегу. По пути вспомнила, что здесь недалеко живет ее старая знакомая. Как-то дошла до небольшого частного домика. Достучалась. Ее знакомая, женщина давно и много пьющая, ничему не удивилась, впустила, дала переодеться, налила стакан водки. Валя выпила его залпом, легла на грязный диван, отвернулась к стене и пролежала так трое суток. Она не спала. Просто лежала неподвижно. Организм как будто остановил свои функции, дав ей время на обдумывание дальнейшей жизни.