Виктор Балдоржиев - Заклинание оборотня. Рассказы

– Лампу зажигать не надо, – глухо сказал он из-под накидки, повернувшись к старшине и признавая в нем сообщника.

Ночь выдалась безлунной и темной. Липкий страх снова стал вползать в казарму. Но вдруг послышался громкий и утробный голос ламы, потом несколько раз прогремели бубны, тонко зазвенел колокольчик, и вдруг призывно зарокотала раковина. Черкасов вздрогнул и перед его глазами возник берег Балтийского моря: соленые, пенные волны с шумом набегали на песок и раскачивали трупы немецких солдат, женщин и детей… Вдруг на капитана навалилась тяжелая дрема, но громкие и грозные выкрики ламы не прекращались. Черкасов потерял счет времени. Очнувшись на мгновенье, он вдруг услышал знакомый и страшный скрип двери. Кто-то пытался открыть снаружи дверь и не мог. Смутный и грузный контур ламы высоко подпрыгивал перед дверью, звенели бубенчики на одежде. Лама размахивал руками и что-то страшно выкрикивал в экстазе, чувствовалось, что он изнемогает, а дверь вот-вот распахнется. Вдруг тонко и пронзительно остро завыла костяная труба, скрип прекратился, и дверь захлопнулась.

Черкасов провалился в сон… Русокосая и веселая Наташа бежала по зеленому лугу, потом капитан увидел себя с винтовкой в руке и высоко прыгнувшую в смертельном полете матку дзерена. Поседевший капитан плакал и смеялся во сне.

Утром разбудил его Азаров, и он услышал веселый смех старшины Гайнутдинова. Капитан сразу подумал, что пора отправлять на границу наряд и вышел из комнаты. Солнечные лучи окрасили в теплый бронзовый цвет стены и крыльцо казармы. Под стрехой крыши красногрудые ласточки, вцепившись коготками в края ажурных глиняных гнезд, весело переговаривались и кормили птенцов. Гылыг-лама в русской одежде стоял под тополями и оживленно разговаривал с солдатами. Капитан снова почувствовал волнующие и призывные запахи утренней степи и услышал курлыканье журавлей…

Через три дня после заклинания оборотня Черкасов выехал на охоту с Азаровым. Тарахтел по зеленой степи мотоцикл, взмывали над травами тарбаганы, из-за спин охотников выглядывали поблескивающие стволы винтовок. Обогнув пологую сопку, друзья увидели летящее по заголубевшей полуденной степи стадо дзеренов. Мотоцикл резко остановился, Азаров с Черкасовым спрыгнули на землю.

– Достану! – азартно крикнул Азаров и вскинул увесистую винтовку. Но поседевший капитан вдруг тоскливо и умоляюще прошептал:

– Не надо, Боря, не стреляй…

Как только в степи узнали, что началась война, Цыпылма сразу засобиралась в дорогу искать своего Базара.

От торейских озер до большого и пыльного города Читы, где живет много-много русских людей, можно добраться на телеге или верхом на коне. Так и поступает тот, кто боится железного паровоза, ревущего сильнее колхозного быка в охоте и бегущего по степи, как черный верблюд-самец, бура. Такой человек добирается до города несколько дней.

А тот, кто не боится паровоза или везет мало мяса, доезжает только до Борзи или Бырки. Там он садится в теплый вагон, который иногда дергается и трясется, как от озноба. Этот счастливец и смельчак смотрит на множество разноговорящих и пестро-одетых людей, быстро бегущую степь, горы, реки, деревья и спокойно едет до города день или ночь. Так быстро! Но такой человек должен говорить по-русски, как буряты, живущие на станциях, а не показывать и не отчеркивать себе ребром ладони грудь, руки, ноги, голову или даже язык, когда продает или меняет на что-то мясо. Ведь русские могут подумать, что их дразнят.

Цыпылма не боялась черного паровоза, она ездила в вагоне со своим Базаром. Но Цыпылма жила далеко от станции и не знала русского языка. Русский язык знают только очень умные люди. Базар знает. Но он – в Чите. Цыпылма пасла овец и была не такой умной в этом деле, как другие. Она попросила поехать с ней искать Базара хорошего человека – Болота, который служил в армии и ходил в ботинках. Он разговаривал и матерился с русскими, как борзинский или оловянинский мужик, и нисколько не боялся их, хотя тоже пас овец. Цыпылма очень уважала этого человека и старалась не обращать внимания на его похвальбу и хвастовство, считая это явлениями преходящими. Болот был другом ее Базара, которого она собиралась искать в большом городе…

Базар давно отслужил в армии, знал русский язык, но его почему-то снова взяли служить на три месяца. Он уехал в Читу в начале апреля, а сейчас был июль. Базар не давал о себе знать, хотя из армии часто писал письма, которые читали Цыпылме грамотные знакомые и родственники. Что могло случиться, почему Базар молчит, почему он не скучает по маленькому сыну Загда-Хорло и своей Цыпылме? Он ведь очень любит их родную торейскую степь! Надо найти его, ехать в город.