Григорий Поздняков - Пролитое вино

– Ну, кто сегодня со мной «жмуриков» принимать будет? – поправив очки, и потянувшись в кресле, сказал дядя Ваня, обращаясь к группе студентов, которые рассматривали распоротую брюшную полость у трупа. Раздался писклявый голосок студентки Борисовой Даши по прозвищу «куколка»:

– Пускай Потапов дежурит, он уже целый месяц в морге не был.

– Ничего, я свое после наверстаю- сквозь зубы процедил Потапов.

– После мы все тут наверстаем, философски закончил дядя Ваня, значит Потапов, всем разойтись, а ты Сергей останься.

Студенты пошли в гардероб одеваться, только горемыка Потапов тяжело вздохнул и, закурив сигарету, остался в морге.

Время шло медленно, дядя Ваня распорядился, чтобы Сергей убрался в операционной: протер пол и почистил режущие и пилящие медицинские инструменты.

– Ну что, навел порядок «двоечник», – с усмешкой сказал дядя Ваня, —

садись за стол, поболтаем.

– О науке, что ли вашей? – нехотя ответил ему Потапов.

– Да, о моей науке говорить нечего, все потом с опытом узнаешь. Просто о жизни покалякаем, – при этих словах дядя Ваня пыхнул последней сигаретой и затушил ее в старую консервную банку, которая служила ему пепельницей.

– О жизни хотите поговорить, в морге-то. – Потапов ехидно улыбнулся.

– А почему нет? Ведь только в морге, с покойниками, можно понять, что ты живешь. Вот ты знаешь, Серега, если ты не будешь думать о смерти, то никогда не узнаешь жизнь. Ведь только смерть превращает нашу жизнь в судьбу. При этих словах дядя Ваня достал из шкафа мензурку со спиртом и поставил ее на металлический стол.

– Я тебе наливать не буду, а то скажешь, преподаватель студентов спаивает.

Дядя Ваня как-то злобно хихикнул и налил себе спирта в стакан. Он быстро его опустошил одним залпом, занюхав рукавом засаленного пиджака. И стал продолжать.

– Вот, к примеру, батюшка Соломон говорил…

– Кто такой Соломон? – перебил его Потапов.

– Соломон – это библейский персонаж, израильский правитель.

– Да ну, и что же он говорил?

– «Все суета сует и ловля ветра», ты знаешь, я эти слова стал понимать, только работая в морге. Вот посмотри, вон на тот труп старушки – и врач показал пальцем на стоящею телегу с трупом старухи под пожелтевшей простынею. Тридцать лет назад она любила и ее любили, были страдания и муки, она рожала детей, сколько было радости, сколько было печали в ее жизни. А вот сейчас все, нет ничего, вся жизнь в прах, точно все суета сует. И самое главное, что все мы будем вот так лежать. Ты это должен почувствовать, словами это не передашь, состояние мудрости Соломона и величие этих слов. Ты еще, Потапов, молод- дядя Ваня махнул рукой в сторону студента и как-то быстро захмелел. Он снял очки и положил седую голову на стол, произнеся последнюю за ночь фразу:

– Я хочу спать.

И моментально отрубился, слегка похрапывая.

Сергей посмотрел на спящего патологоанатома, встал со стула, и медленно стал обходить владения «Харона». В помещении стояли три тележки с трупами, закрытые простынями. Он подошел к одной из них, открыл простынь у изголовья. Бабушка спала вечным сном. Сергей усмехнулся и пробурчал под нос песенку известной рок группы «Спящая красавица, спит не просыпается» и, щелкнув труп по холодному носу пальцем, подумал: «Да, отвратительная вещь эта смерть, делай что хочешь с этим телом, а оно хоть бы хны, мерзость, и самое главное, что от этого никто не уйдет. Это произойдет с каждым». Сергею стало как-то грустно и противно на душе. Он прошел через весь зал и направился к шкафчику, откуда дядя Ваня доставал свое волшебное зелье. Открыв со скрипом стеклянную дверцу, Сергей достал мензурку со спиртом, налил в стакан и выпил залпом. Горло и рот обожгло словно огнем, он перевел дыхание и побежал к водопроводному крану. Наспех его открыл и стал жадно глотать струйку холодной воды. Вытер рот рукавом халата, который висел на вешалке. Через две минуты на душе стало легче и ему захотелось отбить степ на мраморном полу. Он, щелкнув пару раз каблуком, потом носком ботинка посмотрел в сторону спящего дяди Вани. «Да, крепко спит Джек Потрошитель», подумал Сергей.

Настроение стало меняться в лучшую сторону. Часы показывали за полночь, но спать Сергею в морге не хотелось. Причем в нем с каждой минутой просыпалось игривое настроение. Хотелось петь и танцевать. «Эх, подружку бы сюда» – подумал он и закурил последнюю из пачки сигарету.

Потом он снова подошел к трупу, скинул с него простынь и посмотрел на старое обнаженное тело «спящей красавицы». «Чем не пара Джек Потрошитель и спящая принцесса» – подумал он и стал аккуратно стаскивать тело с телеги. Оно как-то нелепо плюхнулось на холодный мраморный пол. Сергей оглянулся в сторону уснувшего преподавателя, но тот даже не поменял позу спящего. Он потащил волоком труп по залу к столу дяди Вани. Усадив грузную женщину на стул напротив преподавателя, он предал ей достаточно смешную позу для трупа. Он нацепил женщине дяде Ванины очки, а в зажатый кулак вставил электрический нож для разрезания грудной клетки. Сергей отошел подальше от стола и стал давиться от смеха, он периодически закрывал рот, дабы его восторг не услышал спящий преподаватель. Вид у покойницы был ужасно нелепый. Груди, которые напоминали уши кокер спаниеля, впалый живот и дряблая сморщенная кожа. «Вот он апогей человеческого ужаса! Вот он восторг человеческого бытия!» В Сергее стал просыпаться поэтический дар безумства. Он еще минут пять любовался своим творением, потом отбил свою неумелую чечетку, которой его обучали в детстве во дворце пионеров, повернулся и пошел в гардероб одеваться. «Вот завтра дядя Ваня проснется и обалдеет от ужаса, вот будет умора, хотел бы я посмотреть на его физиономию» – думал Потапов, натягивая куртку. Сергей жил в двух кварталах от морга, поэтому без труда добрался до дома.