Лариса Джейкман - Возвращение из ниоткуда

Поверх она надела черный кожаный плащ, взяла зонтик, перчатки и вышла из дома. Лев поджидал ее в машине. Перед уходом она переговорила с Вадимом, но он от ресторана отказался, сославшись на бассейн. Вадим старался не пропускать занятия по выходным. Он с детства прекрасно плавал, он любил этот спорт, хотя серьезно никогда им не занимался.

День был довольно теплый для ноября. Солнечно и свежо. На кладбище пахло опавшей листвой, землей и астрами. Лев с Мариной медленно шли по аллее к могиле Сергея. Говорили о пустяках, к предыдущему разговору решили больше не возвращаться до выяснения обстоятельств и Зосю не посвящать.

– Спасибо, Марина, что ты так бережно отнеслась к ней. Ты права, все это Зосю ужасно испугало бы. Она ведь как ребенок, расстраивается по каждому пустяку. Но знаешь, я так счастлив с ней. Она мне и жена, и дочь в одном лице. Люблю ее и как женщину, и как девчонку. Это трудно объяснить. Что-то в ней тронуло меня до глубины души, когда мы познакомились, и это чувство не проходит до сих пор, – разоткровенничался Лев.

– Я очень рада, Лев, что ты счастлив, – сказала Марина и взяла его под руку.

Они свернули у самого конца аллеи и по маленькой тропинке направились к памятнику Сергея. Отсюда он уже хорошо был виден. Высокая розоватая гранитная плита возвышалась на массивном постаменте, ажурная металлическая ограда обрамляла могилу, которая подсвечивалась осенним солнечным светом, проникающим сквозь редкую листву и густые ветви растущих вокруг деревьев.

Но что-то вдруг насторожило Марину. Еще издалека она заметила, что что-то не так. Подойдя ближе, она поняла, она увидела разницу. На гранитной плите памятника был высечен портрет Сергея, ниже стояли даты рождения и смерти, которые тоже были красиво высечены и покрыты сусальным золотом. Но сейчас золото отсвечивало только на дате рождения. С даты смерти позолота была тщательно счищена, и эта дата теперь как бы не просматривалась.

– Это еще что за новости?! – произнесла Марина, холодея внутри.

Лев стал оглядываться вокруг. Никаких следов, никаких намеков на то, что кто-то был здесь и старательно счистил позолоту. Лев попытался поколупать ногтем золотое покрытие, сохранившееся на другой части, но оно не поддавалось. Золото как будто бы впиталось в шероховатую поверхность высеченного мрамора.

– Да, это уже слишком. Ну что ж, надо серьезно этим заняться. Кто-то ищет больших неприятностей на свою голову, – озабоченно сказал Лев и слегка приударил кулаком по гранитной плите.

– Скорее всего, это я жду больших неприятностей, – сказала Марина потухшим голосом, и из глаз ее опять полились слезы.

– Марина, я обещаю тебе, что завтра же займусь этим. Подключу свои связи, найду человека, который отнесется ко всему с должным вниманием. И золото мы восстановим, не переживай. Ведь скорее всего, эти ублюдки на это и рассчитывают. Не поддавайся, прошу тебя. Я рядом, – сказал Лев и обнял Марину за плечи. Она прижалась к нему и разрыдалась в полный голос.

– Я боюсь, Лев, понимаешь? Боюсь. Какой-то неосознанный страх, что-то чудовищное, мистическое, я не могу объяснить, – проговорила сквозь слезы несчастная Марина.

Потом она попыталась успокоиться. Надо было взять себя в руки, и ей это худо-бедно удалось. Марина вынуждена была пойти в ресторан, так как оставаться одной после этого кошмара ей совсем не хотелось, а Вадима, скорее всего, не было дома. Они заехали за Зосей, которая со счастливым лицом буквально выпорхнула из подъезда и впорхнула в машину.

– Ой, как я рада, что мы идем обедать в ресторан! А где эта Алазанская долина? – защебетала Зося и чмокнула Марину в щеку.

– На Герцена, новый ресторан с великолепной грузинской кухней, – ответил было Лев, но Зося удивленно взглянула на него и звонко расхохоталась.

– Ой, не могу! Да не ресторан, а сама Алазанская долина где, в Мексике?

На этот, вполне логичный вопрос, ни у кого ответа не нашлось, хотя Лев резонно заметил:

– Зося, если бы она была в Мексике, там бы готовили блюда мексиканской кухни, а мы будем кушать сациви, шашлыки и пить «Цинандали». Или «Алазанскую долину». Это грузинское вино, не мексиканское.

– А у нас в Риге все обожают «Рижский бальзам». Он такой вкусный! Марина, ты пробовала? – продолжала беседу Зося.

– Да. Ты же привозила в прошлом году, помнишь?

Марина была рада такой необременительной беседе, так как это отвлекало ее от тяжелых мыслей, хотя она понимала, что очень скоро Зосины разговоры ей станут не под силу, она отключится, и тогда страшная тоска опять навалится на нее и будет давить своей неизбежностью и неотвратимостью.