Мария Корчагина - Заложница

– О Патрон, пощади! Обещаю. Я отдам. Я всё отдам, – взмолился Луис и бросился на колени перед мужчиной. – Дай мне время. Я накоплю.

Из глаз потекли слёзы. Хозяин заведения захныкал, как мальчишка. Этому человеку было действительно страшно.

Диджей накалял вечеринку всё больше, музыка звучала ритмичней. Публика пила, танцевала и веселилась. Ночь была в самом разгаре. Никто даже не мог предположить, что происходило в этот момент за дальним столиком, где сидела компания мужчин и один человек стоял перед ними на коленях.

– Я ехал сюда два часа не для того, чтобы видеть твои сопли и слышать обещания. У тебя было время всё организовать. Тебя предупреждали о последствиях. Возможно, ты думал, что мы шутим? Несерьёзно относимся к делам?

– Нет, нет, Патрон. Клянусь моими детьми, у меня были затруднения в бизнесе. Я не думал тебя обманывать. Умоляю, дай мне время, – жалобно просил Луис, стоя на коленях перед ним. Руки тряслись, на лице было отчаяние.

– Знаешь, у меня своеобразное чувство юмора, в этом ты сам скоро убедишься. Люблю шутить, особенно с должниками. Ты недооценил меня, надеялся, что оставлю в покое. Был слишком самоуверенным. Да поможет тебе святой Абундий, наставит на путь истинный, – пристально смотря на Луиса, спокойно проговорил лидер и щёлкнул пальцами.

Хозяин заведения пошатнулся и обмяк, схватился за сердце и всем туловищем облокотился на диван. Из его горла вырвался глухой хрип.

Компания мужчин окружила Луиса. Два здоровых рослых парня крепко ухватили его под руки и начали поднимать.

– Да у него штаны мокрые! Ишь, как испугался за себя. Описался, как младенец, – брезгливо вскрикнул один.

Вокруг все громко засмеялись. Действительно, на брюках в промежности было большое мокрое пятно.

– Уведите его поплавать. Ему надо освежиться, – двусмысленно произнёс главный.

Подбородок Луиса затрясся, в глазах застыл ужас, ноги подкашивались. Чтобы сохранить вертикальное положение, его держали под руки. Выражение лица показывало, что он понял смысл слов и не хотел мириться. Боролся с приговором в произнесённой фразе, надеясь на последний мизерный шанс.

– Патрон, не будет меня – начнётся война. У меня договор с Доном Касто, я под его защитой, – прохрипел Луис в страхе. Это был последний козырь, которым он мог поправить ситуацию.

Мужчина продолжал спокойно смотреть на хозяина заведения. Безжалостность и хладнокровие жили в его разуме и сердце. Полный контроль и лидерство занимали достойное место в волевом характере. Он не привык к угрозам и не воспринимал никаких ультиматумов. Его решение было законом, которому должны подчиняться все беспрекословно. Трудно догадаться, какие чувства он испытывал, потому что никогда не показывал своих эмоций.

Все застыли на месте в ожидании. Мужчины странно переглядывались между собой. Помолчав с минуту, он подался слегка вперёд, ухмыльнулся и тихо произнёс:

– Какие же вы все одинаковые. Начинаете изворачиваться из последних сил, когда понимаете, что терять уже нечего. Вернее, уже поздно. Обратно не возвратишься, и время вспять не повернёшь. Надежда покидает вас. Страх – неимоверное оружие, которым могут пользоваться только избранные. Устраши человека до беспамятства, и он сделает всё, что ты хочешь. Станет твоей марионеткой.

Тебя погубили не деньги, мне на них наплевать. Деньги ничего для меня не значат. Тебя погубил договор, про который ты сам только что проболтался. Да-да, тот самый договор, который ты заключил за моей спиной. К предателям я безжалостен. Думал, я не узнаю о твоих махинациях с Доном Касто? Его прикрытие тебе не поможет. Война рано или поздно всё равно начнётся. Не могут два вожака охотиться в одном лесу.

Услышав последние слова, Луис расширил глаза от удивления. Только сейчас он понял настоящий мотив присутствия Патрона в заведении в этот вечер. Его тело ещё больше обмякло и стало походить на обвисший пустой мешок. Разум перестал бороться и был готов к последствиям. Луис опустил голову на грудь от бессилия что-либо изменить. Он не смел смотреть никому в лицо.

– Поэтому ты отправляешься в плаванье, – твёрдым голосом произнёс лидер и откинулся на спинку дивана.

В его глазах сиял огонь победы и тщеславия. Довольная улыбка расплылась по лицу. В этой непростой игре последнее слово осталось за ним. Он никого не боится. Это будет наглядным уроком остальным. Никто не в силах сломать его авторитет. Он только что нанёс публичную пощёчину Дону Касто.