Виктор Конецкий: Полосатый рейс (сборник)

И девушка сразу ощетинивается:

– Уборку у вас делала. Что, нельзя?

Старпом, не ответив, проходит дальше.

Распахнул дверь своей каюты… и замер на пороге. Можно подумать, что в каюте произвели атомный взрыв. Все раскидано, разбито, перепачкано.

На полу валяется раздавленный глобус.

– Спасибо за уборку… – говорит старпом, обернувшись вслед Марианне.

Перед клетками сгрудились моряки. Шулейкин укрепляет на фальшборте какой-то плакат.

Между Мотей и Сидоренко сидит задумчивая Марианна.

– Мне, товарищи, поручено провести информацию о тиграх, – грустно говорит Шулейкин. – А также инструктаж по технике безопасности.

– Товарищ укротитель! – спрашивает Маришка. – А вы можете укротить мышь?.. В кладовке живет мышь, туда ходить страшно.

– Мышь – мелкий хищник, – отвечает Шулейкин. – А я работаю по крупному.

– Вы объясните, – обращается к нему восторженный Мотя, – как вы в себе воспитали такую смелость?

– Товарищи, кончайте базар и глупые вопросы! – рявкает боцман.

А Шулейкин уже разворачивает свой плакат.

– Здесь я, товарищи, нарисовал, как умел, тигра в разрезе.

«Тигр в разрезе» почему-то поделен на неравные доли, обозначенные номерами.

– Вот это у него кострец… А здесь – огузок… Здесь подбедрок, – поясняет Шулейкин. – А вот ливер, голье, вымя… Короче сказать, сбой…

Боцман, сопя, записывает эти сведения в тетрадочку. Марианна смотрит на укротителя с подозрением.

В каюту капитана входит старпом. Он кладет на стол лист бумаги.

– Или я, или она! – отчеканивает железный моряк.

– Олег Петрович, дорогой… Что опять случилось?

– Там все написано… Или я, или она. Или она, или я.

Информация о тиграх продолжается.

– Тигр ведет очень хищный образ жизни, – рассказывает Шулейкин. – Живет в дремучих джунглях…

– А чем он там питается? – интересуется кок Филиппыч.

– Могу ответить, – говорит Шулейкин, роясь в портфеле.

Он сверяется с листком, озаглавленным «Рацион кормления», и объявляет:

– Два дня конина, третий день говядина. И рыбий жир – для витаминов.

– А я читал, что он человеческими жертвами питается, – замечает боцман.

Укротитель соглашается:

– Не без этого. Когда кончается конина и говядина, чем же ему питаться? Вот он и ест человека.

– А почему они на Маришку не рычат? – спрашивает Сидоренко. – Я сколько раз замечал! Что, у ней группа крови с ними одинаковая?

– Не рычат, потому что они укрощенные. Лично мною. Вот этот, к примеру… Не тигр – овечка!

Именно в этот момент «овечка» с громоподобным ревом кидается на решетку, стараясь достать укротителя лапой.

Жалобно пискнув, Шулейкин загораживается портфелем.

Марианна тоже испугалась. Она зажмурилась и даже закрыла глаза ладонями.

На ее плечо ложится чья-то рука. Девушка открывает глаза и видит перед собой разгневанного капитана и угрюмого старпома.

Василий Васильевич оттаскивает племянницу в сторону. Клокоча от ярости, он говорит:

– Кончено!.. Мое терпение иссякло. Я отдаю тебя под суд!

– За что, дядя? – испуганно спрашивает Маришка.

– Я тебе больше не дядя! – трагически говорит он. – Теперь я знаю, кто творит все безобразия на судне! Вот рапорт старшего помощника.

– Дядя, честное слово, я ничего не делала!

– Я не дядя…

– А я ничего не делала.

Олег Петрович не выдерживает:

– А кто устроил погром в моей каюте? Тоже не вы?

– Не я!..

– А кто же? Кто? Скажи – кто?! – топает ногами капитан. – Кто? Кто? Кто?..

И вдруг откуда-то сверху на притеснителей Марианны обрушивается пенистая и шипящая струя. Белые кителя капитана и старпома мгновенно становятся рыжими.

На капитанском мостике с огнетушителем в руках стоит и корчит мерзкие рожи шимпанзе. На обезьяне Мотина тельняшка, но штанов она, видимо, не достала, и нижняя половина туловища у нее голая.

– Вот кто! Вот кто! – кричит Марианна. – Вот кто делает все гадости… А вы меня!..

– Кто пустил макаку на судно?! – орет боцман.

– Какая же это макака? – резонно возражает механик, что-то жуя. – Это обезьяна, типа шимпанзе.

Обезьяна еще раз полоснула струей по всем присутствующим, бросила огнетушитель и одним скачком очутилась на шлюпбалке.

К капитану наконец вернулся дар речи.

– Немедленно поймать!.. Обезьяна на судне страшнее динамита!..

С криком, с гамом моряки гоняются по палубе за обезьяной. У нее через плечо, как у старьевщика, висит полосатый пестрый мешок – тот самый, в котором ее принесли на «Онегина».