Елена Задорожная - Новогодняя случайность

– И еще хочу напомнить, – продолжила Нонна Никандровна. – Мы отдыхаем до одиннадцатого января включительно, и на работу надо выйти двенадцатого января. А не пятого или шестого, как это произошло в прошлом году с нашим Дмитрием Дмитриевичем. Наш программист слишком рано изобразил рабочую деятельность. При этом умудрился напугать всех охранников, требуя открыть ему офис и пропустить его на работу. Заодно переполошил звонками все мое семейство, требуя меня и проявляя свое беспокойство, что все сотрудники куда-то подевались, включая директора. А я, между прочим, с мужем грелась под таиландским солнышком.

– Так я же не специально, – смущенно пробормотал Дим Димыч, поправляя очки. – Думал, что праздники закончились и начались рабочие будни.

Длинный и вечно лохматый Дим Димыч все делал медленно и периодически «зависал» у своего компьютера, при этом был жутко рассеянным – одним словом настоящий программист. Однажды сотрудники решили пошутить над ним и положили ему в портфель толстенный справочник «Желтые страницы», который весил не меньше полутора килограмм. Дим Димыч таскал справочник целую неделю. В другой раз ему в портфель положили огромный дырокол, с которым он тоже ходил не меньше недели. Но Дим Димыч на такие шутки не очень обижался.

– Ну, Дим Димыч, как ребенок, выдал желаемое за действительное, работать ему захотелось. – Иронично проголосил Ромочка, специалист по связям с общественностью. – Наверное, Новый год в Интернете встречал, а потом выпал нечаянно из виртуальной жизни и осенило, что на работу пора.

Роме было 27 лет, худенький и очень элегантный, причем за спиной у него шептались, что он «павлин» неопределенного пола. Действительно, Ромочка следил за собой не хуже секретаря Валечки, они даже дружили между собой, так как общих тем для разговоров у них было много: мода, парикмахеры и прочая ерунда. Но, в отличие от Валечки, Рома, действительно был специалистом своего дела: у него было множество связей в разных журналах и газетах, а так, же он неплохо писал рекламные статьи. Кстати, именно Ромочке больше всех приходилось отдуваться за свою подружку Валечку, когда та где-то бегала. Наверное, Рома единственный из всего коллектива, кто делал это с большим удовольствием. А Нонна Никандровна думала про своего пиарщика, что творческие люди как Рома, такими и должны быть.

Директор пропустила Ромочкины слова мимо ушей и продолжила:

– И, самое главное, выходить на работу надо двенадцатого января, а не тринадцатого или четырнадцатого, только после празднования старого Нового года.

Строгий взгляд директора, перенесся на ее зама, Сергея Владимировича, по совместительству директора по развитию бизнеса. Сергею Владимировичу было уже под шестьдесят, но живости в нем было, как у двадцатилетнего – мог зубы заговорить и, как змея, во все дырки влезть, куда надо и куда не надо. Когда директору надо было по работе сказать кому-то «нет», отказать в подписании контракта, или фирма задерживала сроки с поставкой товара, Нонна Никандровна отправляла своего зама, который мог выкрутиться из любой ситуации. Один у Сергея Владимировича был недостаток: праздники для него были губительны, уж очень тяжело он из них выходил.

– Что вы, что вы, Нонна Никандровна! Я как штык, как огурчик! Двенадцатого числа, к девяти ровно уже буду сидеть на рабочем месте! – убедительно толкнул речь Сергей Владимирович.

– Конечно, вот пробьют часы девять ноль-ноль в первый рабочий день, и мы увидим пустующий стул нашего любимого зама. А он, как тот соленый огурчик, будет лежать, только не на блюдечке, а в кроватке с рассольчиком, – прошептал Ромочка. По кругу сотрудников пошел смешок.

– Собрание закончено. А сейчас прошу всех пройти на свои рабочие места и заняться делом. Доделать то, что не доделано, и наведите, наконец-то, порядок на своих рабочих местах! – Подытожила директор и остановила свой взгляд на водителе. – А ты, Михаил, обойди с коробкой всех сотрудников, чтоб они скинули туда всю ненужную макулатуру для переработки в шредере. Кстати, ты развез всем нашим партнерам поздравления и подарки?

– Обижаете, Нонна Никандровна, еще вчера последние поздравления довез, – пробасил Михаил. Ему было двадцать три года, он пытался учиться в разных заведениях города, но как-то больше одного семестра у него не получалось. Парень был высокий, крупный и очень добрый, но шутки до него доходили очень тяжело. Он был и водителем, и хозяйственником, и курьером в одном лице. За спиной его называли «наш носильник – потаскун», так как в его обязанности еще входили разносить коробки с бумагой по офису, поднимать тяжелые вещи и перетаскивать их с места на место. Без Миши офис был как без рук.