Анна Архипова - Хрон 48 минут. Начало

Машина остановилась на светофоре, и на лобовое снова стало капать.

– А может, дело не в журналистах? – осмелилась Ася.

– Звучит как вызов. Но что же со мной тогда не так? – он улыбнулся и прикусил губу от такого же профессионального плевка, какой он позволил себе в адрес журналиста.

– Когда в последний раз вы играли роль, которой гордитесь? – выпалила она.

– Три года назад вышел «Капитан», я играл Беринга, – ничуть не смутившись, ответил Андрей.

– Вы действительно гордитесь этой ролью? – возмутилась она. – Вы играли человека, который шел, ехал, шел, плыл, снова ехал, и в итоге что? А, простите, там он еще женился и потом сказал, что задание не выполнено, потому что азиатское и североамериканское побережья не соединяются. Ну и в честь него назвали пролив. А где же драма? Вы там ни разу не заплакали! Где гениальная игра артистов? Да там и состав был середнячковый. И вообще, вы видели кадры с квадрокоптера, там же все так дешево, как будто снимали на телефон.

Ася выбросила окурок и закрыла окно.

– Постойте, Ася, вы сейчас говорите о Витусе Беринге, об офицере русского флота, о капитане первого ранга, о человеке, который в 1729 году обогнул Камчатку… Кто же в вашем представлении герой, если не этот человек?

– Я сейчас не о героях! Я не говорю, что Беринг был лузером, он просто не запомнился. Режиссер даже не подумал о том, чтобы Беринг в его фильме стал «Бэтменом». Он не добился результата, а вы, тем самым, не доиграли!

– Ася, вы ходите по краю… – Андрей остановил машину у остановки на Ботанической и включил аварийку.

– Да я хочу сказать, что это не та роль, которой можно гордиться. Я помню, как вы играли футболиста в… как его…

– «Удар», – напомнил Андрей.

– Вот это роль так роль. Там вы и страдали, и плакали, и проживали, но это было раньше, лет десять назад. Я тогда еще школьницей была. А потом что?.. Потом пустота… У вас нет хороших ролей, поэтому журналистам не о чем с вами разговаривать.

– То есть вы считаете, что со мной не о чем разговаривать? – он повернулся к ней лицом и округлил глаза.

– Давно не о чем. Я когда готовилась к этой съемке, не нашла ни один нормальный документальный фильм о вас, ни одного нормального интервью в журналах!

– Интервью – не часть моей работы! Я никому не обязан что-то рассказывать! – он начинал заводиться. – И какую же роль, по вашему мнению, я должен сыграть, чтобы она показалась вам, журналистам, гениальной?!

– Нам, журналистам? – задумалась Ася. – Нам, журналистам, понравится, если вы сыграете самого себя.

В машине стало так тихо, что Ася слышала, как клацают аварийки.

– Это не роль! – возмутился артист.

– Но тогда мне будет о чем с вами разговаривать! – уколола она его шпагой Боярского ниже пояса.

– Это все ваши провокации, – дернулся он.

– Я просто предлагаю, – уже тише и спокойнее ответила Ася, понимая, что еще чуть-чуть, и он скажет «да».

– Вы ничего интересного предложить не можете! Ася! Вы, журналисты!

– Не обобщайте, Андрей Вячеславович. Я еще не предлагала, – подмигнула она.

Андрей дернулся всем телом, выключил аварийки, вывернул на дорогу.

«Через 200 метров поверните налево, под мост», – предупредил навигатор-Уткин.

– Хорошо, – выдохнул разозлившийся Ковальчук, – я согласился дать вам интервью.

– Сняться в моем фильме? – уточнила она.

– Ха! В вашем фильме? У вас неплохая самооценка, – расхохотался он.

– Я не претендую на звание режиссера, я – автор, – оправдалась Ася и замерла: почти-почти-почти…

– И что же вы мне предложите?

– Сыграть себя. Но вы не рискнете… вы же никогда этого не делали, – она бросила клубок шерстяных ниток артисту и ждала, когда он потянет за веревочку и она сможет позволить себе завязать эту историю в целый шарф. – Вы скрываетесь от прессы, они назло под вас копают. Конечно же, вы не рискнете.

Внутри Аси все замерло, сейчас бы она и не обратила внимание на ваварийку, сосредоточилась… не рискнуть – значит отказаться от шампанского.

– Почему же… – Андрей остановился у дома Аси. – Мы приехали.

– То есть вы согласны? – продолжала подкидывать клубок ниток Ася, только бы он остался у героя.

– Нужна идея. Будет идея, буду думать. Но это нереально, – усмехнулся он.

– Я позвоню, – Ася открыла дверь и за мгновение до хлопка дверцы, сказала: – Благодарю, что не отказали.

И все-таки оставила клубок шерстяных в машине и в голове народного артиста.

Ася подошла к подъезду, за голубую ленточку-опознаватель вместо брелока вытащила из сумки – черной дыры – ключи, вошла в подъезд. Дверь со скрипом затворилась. Ася села на ступеньку и на секунду отключилась от всего. Она смотрела на ярко-зеленую дверь многоэтажного дома, ведущую на улицу, и ждала, что сейчас она откроется, из нее выскочит клоун Пеннивайз и скажет: «Сюрприз! Все артисты врут!» Она не могла поверить, что Андрей Ковальчук, человек, доступ к которому был только у новостей, и то исключительно доброй тематики, ну, когда у кого-то был юбилей либо кто-то умирал, сейчас практически согласился на программу в ее подшефстве. Ей хотелось набрать продюсера, но как будто здравый смысл внутреннего диктора дернул за рукав пальто и громко сказал: «Не смей! Он артист, он обязательно сольется».