Андрей Березин - Избранное

И аленьких губ он коснулся тепло….

«Андрюшка прислал, – сказал он и в окно метнулся,

И в солнечном свете исчез.

Татьяна проснулась, открыла глаза…

Приснится же напасть пораньше с утра,

Присела в кровати… Ну, ну, не балуй!

Но слаще, чем мёд, на губах поцелуй….

Малыш, быть может, это чудо,

А может, просто перст судьбы:

С тобой мы встретили друг друга,

В сети беседу завели.

Мы одиноки – это правда,

А между нами пролегли…

Нет, нет… не улица, не квартал,

Но вёрсты длинного пути.

В разгар январской лютой стужи

Легла невидимая нить,

Свои концы вложив нам в руки,

Надежду в сердце подарив.

Теперь от нас с тобой зависит,

Что делать с тонкой нитью той…

Порвать её?… Иль пусть нас свяжет

Единой, прочною судьбой.

Под солнца яркими лучами.

Подняв задорно носик свой.

Дробь по асфальту каблучками,

Летит как песня за тобой.

Тук-тук, тук-тук дробь выбивая,

Стучится сердце в унисон.

Весенней ласточкой летишь ты

Забрав с собой покой и сон.

И теплый ветерок играет.

Упрямой прядочкой на лбу

Ты у меня одна такая.

Та что так нежно я люблю!

Все говорят подснежник первый,

Цветет под солнцем по весне.

Тук-тук летит с улыбкой милой

Цветочек первый мой ко мне.

С горящим взором вся сияя

Не замечая ни кого

Ты знаешь. Что одна такая.

Частичка сердца моего.

И снова ночь накрыла небо, рассыпав звезды над землей.

Ты вновь, вошла ко мне без стука, расположилась за спиной.

Моя назойлива подруга, ворчишь, и спать мне не даешь

Ты словно вредная супруга со мною ночи напролет.

Скажи, бессонница ночная. Ответь! Зачем, приходишь ты?

Быть может, тоже ты скучаешь, быть одинёшенькой в ночи.

Тихонько скрипнув старым креслом, укрылась пледом как всегда

Ты мне напомнила о детстве, в шальную юность увела.

Скажи мне старая, ну что ж ты? Берешь за горло, душу рвешь.!

Воспоминанием о прошлом вгоняешь в сердце финский нож.

Не тереби мне душу, слышишь? Оставь в покое, ты уймись.

Зачем ты крутишь пред глазами уж мною прожитую жизнь?

Вдруг шевельнулась она тихо, и вздох печальный из угла.

И словно шелест вдруг коснулись, моих ушей, её слова

Не кипятись мой друг, не надо. И в этом нет моей вины.

Что коротаю я с тобою до самой утренней зари.

Виной ты сам моим визитам, лишь вспыхнут звёзды в вышине

Я прихожу, и в старом кресле, качаюсь тихо в уголке.

Так знай, что вместе мы с тобою, проводим ноченьки не зря.

Я твоей совести подруга, нет больше, я её сестра.

И коль беседуешь со мною, моя сестра в тебе жива.

Лишь где то в самом темном месте, души твоей плененена.

Сплеталась нить беседы плавно, плетя узоры лиц, домов

Где раньше я бывал когда то, там где имел друзей, врагов.

Где молодым ещё мальчишкой, влюбился раз и навсегда

Где постигал науку жизни, как на экране видел я.

А шелестящий голос тихий, спокойно, ровно мне вещал

О жизни прошлой и безумствах, что я когда то совершал.

Пытался спорить в оправданье, мол не везде вина моя

Но понимал, и было горько, ведь собеседница права.

В беседах, спорах не заметно, ночь пролетела

И как гром, пропел петух,

И зорькой нежной, покрылось небо за окном.

Качнувшись в кресле она встала, скользнул плед с плеч её на пол

Пора друг мой, уже светает, бесшумно к двери поплыла

Остановилась предо мной, и по лицу своей рукой

Мне на прощанье провела.

Истомой сладкой накатила, волна, накрыла с головой

И до сознанья долетели её слова, поспи друг мой.

Но только помни ночку эту, беседу в спорах не забудь.

Ты своё сердце успокоишь, и мне, дашь время отдохнуть.

Тогда и я к тебе ночами, уже не буду приходить.

Качаясь в этом старом кресле, твою я душу теребить.

(С свинцом в груди,

Лежал недвижим я.

Кровавая ещё дымилось рана,

По капле кровь точилося моя.)

Лермонтов М. Ю.

1.

Кавказ, ты древний Аксакал,

С седой главою величавый.

Хранитель тайн, людских обид.

Огня любви, кипенья страсти,

Ты тайну ревностно хранишь,

Дуэли подлую развязку.

О, если мог ты рассказать,

О братстве воинском и славе.

Как средь гор твоих Кавказ,

Где честь мундира и любовь,

В смертельных схватках защищали.

Там где с презрением к свинцу,

К барьеру шли навстречу смерти.

Кто с чистым сердцем, ну а кто…