Акселла Абадир - Беатрис. Невероятные истории

– Ты только посмотри! – Эбби снова отвлекала меня. – Мой любимый кролик Люци пропал!

– Люци? – спросила я, рассматривая пустую клетку, стоящую в розовой части комнаты.

– Его звали Люцифер! – улыбнулась девушка-призрак.

– Что? Вы назвали кролика Люцифером? – захихикала я. – Не переживай, наверное, этот маленький чертёнок просто выбежал погулять.

– Надеюсь.

Не думала, что эта девушка может так расстроиться из-за домашнего питомца. Возможно, шкура призрака делала её такой чувствительной, а может она всегда была такой? Не знаю, но в школе Эбби никогда не жалела своих одноклассников, а только и делала, что издевалась над ними.

– Глянь лучше на это! – сказала я, указывая на баночку снотворного, которая лежала возле кроличьего домика. – Люси без тебя приходится нелегко!

– Да уж, – согласилась девушка, но почему-то голос её прозвучал неубедительно.

Я же внимательно рассмотрела розовые таблетки и стакан воды с отпечатками красной помады. Руками, конечно же, ничего из этого не трогала, не хотелось оставлять ненужных отпечатков. Да и шкаф отрывала исключительно рукавом своей блузки. Но потом, видя, что Эбби отчего-то стало не по себе, я решила вмешаться:

– В чём дело? Что-то не так?

– У Люси аллергия на помаду, и поэтому она всегда делала татуаж в салонах. Выходит, снотворное пила я, но почему тогда этого не помню? Почему вообще ничего не помню из того вечера?!

В тот момент мне искренне стало жалко девушку, а осознание того факта, что я практически ничем не могу помочь, давило на меня всё сильнее.

– Может всё же лекарство принимала ваша мачеха?!

– Возможно.

Пробыв в этой комнате ещё пару минут, стало понятно, что больше никаких улик здесь нет, и поэтому я заявила девушке-призраку о том, что мне просто необходимо попасть в спальню её родителей.

– Думаю, это не лучшая идея, – сразу же ответила Эбби. – Она на другом конце этажа, тебя обязательно заметят.

– А вдруг там есть ответы?

Я никак не унималась. Сердце подсказывало, что в этом доме есть что-то особенное, то, что поможет отыскать тело Эбби. Поэтому, не беспокоясь о своей безопасности, я быстро зашагала в противоположную сторону особняка. На этаже было пусто (во всяком случае, в коридоре), что не могло не порадовать меня. Оказавшись у дверей заветной комнаты, я тихо дёрнула ручку и передо мной открылась спальня самых влиятельных людей этого города, которую я тщательно стала осматривать. К сожалению, меня снова ничего не удивило. Обычная жилая комната. Никаких улик, никаких зацепок. Только одна деталь, которая меня смутила и потом никак не выходила из головы. На тумбочке у кровати стояла пачка снотворного (точно такого же, как и у Люси). Сначала увиденное заставило меня снова посочувствовать этой семье, но потом я заметила кое-что странное. Дело в том, что цвет таблеток в банке кардинально отличался. Найденное лекарство у близняшек было розовым, а в комнате сенатора – синим. Но что бы это могло значить? Может быть, этот препарат имеет разные вкусы, а может, кто-то нарочно поменял банки? И всё же я пришла к выводу, что кому-то в этой семье явно нездоровится и что, скорее всего, этот кто-то миссис Прейст.

Та самая миссис Прейст, которая меня и застала в комнате. Она так тихо подкралась, что когда раздался её голос, сердце моё будто бы остановилось, а затем с невероятной силой забилось вновь, нагоняя тем самым упущенное время.

«Теперь всё обречено…» – подумала я и закрыла глаза, в то время как женщина стала засыпать вопросами.

– Что ты здесь делаешь? Почему появилась без разрешения? Знает ли сенатор? Его ли эта идея?

Выслушивая всё это, я до последнего надеялась, что Мисси поймёт меня и отпустит без лишних скандалов, но этого не случилось. Женщина очень разозлилась и никакие жалобные слова на неё так и не подействовали. Она решила вызвать полицию, чтобы они сами разобрались со всем происходящим, а я же в тот момент просто разрыдалась от беспомощности.

«Зачем мне надо было лезть в этот дом? Чем я только думала?!»

Вдалеке виднелся силуэт Эбби. Она была очень опечалена тем, что ничем не может мне помочь. Я же находилась будто бы в состоянии сна, наверное, это шок так подействовал, поэтому толком не помню, как меня вывели из дома, не помню даже о чём разговаривала с полицейскими. Но зато отчётливо запомнила наручники, которые на меня нацепили.

«О Боже, что теперь будет? Что я скажу своей семье и родным? Что я скажу тем, кто так рассчитывал на меня? Тоду. Смиту. Люси. Прейсту. Что я скажу самой себе?!»