Александр Новиков - Проза. Литературный клуб «Добро»

Она говорила без умолку, и Константин ловил себя на мысли, что ее речь не тяготит его как сестрина, и что она смешно и мило приподымает верхнюю губу при разговоре, и лицо ее в профиль приобретает «необщее выраженье». Константин подумал, как же верны бывают иногда старинные определения – именно «необщим выраженьем» отличалось ее лицо и нежность все теплилась и крепла в его душе, и уже казалось, что не серый ноябрь, а заблудившийся апрель шел рядом с ними по мокрым улицам, овевал невнятным ветерком и снова улетал.

– Вот и моя остановка, – улыбнулась Майя. – Спасибо вам. Без вас я бы никак не справилась.

– Давайте я вас провожу до дома, если позволите.

Она взглянула на него и кивнула молча.

Дверь открыла маленькая седая старушка с коротко стрижеными волосами.

– Майя! Ты хотя бы предупредила, что не одна.

– Не беспокойтесь, ради Бога, я просто помог довезти книги.

– Нет, проходите, пожалуйста, хоть чаю попейте.

– Спасибо. Как-нибудь в следующий раз!

И, перехватив в зеркале взгляд ореховых глаз, понял, что хочет, чтобы «следующий раз» случился.

– Я вспомнил, у меня еще есть собрание сочинений Баратынского в двух томах. Вы не видели его. Издание 1914 года. Если интересуетесь, то я бы мог завезти его вам завтра. До конца недели я здесь. Вы только дайте свой телефон, если можно, я завезу, когда вы будете дома.

Майя улыбнулась, и ему показалось, что эта улыбка расцвела внутри него.

– Я очень люблю Баратынского, была бы несказанно рада, но я не знаю, как вас и благодарить, так неудобно. Вот телефон, – она протянула ему клочок бумаги.

***

– Ты какой-то сам не свой, Костик, – сказала ему вечером сестра. – Что случилось? Болит что-нибудь? Устал? Много звонков было?

Август 2015 г. Краснодар

Карина Муляр (Масюта). Выпускница Академии Искусств в городе Кишинёве, Выпускница Академии Бецалель в городе Иерусалиме. Член союза свободных художников Израиля. Член Союза русскоязычных писателей Израиля.

После окончания юрфака Зойка, а теперь Зоя Михайловна, попала следователем в свой же маленький городок. Планов было громадье. Вот она, Скрипченко Зоя Михайловна, в течение пяти лет сводит на нет преступность городка. А может и всей области. О ней пишут газеты, у нее берут интервью. Она скромно и односложно отвечает, что мечтала о спокойствии городка всю свою сознательную жизнь. С тех пор, как ее отца убили по пьяной драке. Поэтому и пошла в университет на юридический. Зоя Михайловна становится известным следователем. Ее, наконец, приглашают на работу в Москву и просят, именно просят принять должность. Она отвечает, что должна подумать, так как ее очень любят и ценят в городе. Такие мысли приходили в голову Зое Михайловне обычно одинокими вечерами, когда после работы она возвращалась в свою однокомнатную квартирку, расположенную на окраине городка. И преступность не упала, а даже наоборот. И известным следователем я не стала. Мне уже почти сорок лет, а замуж так никто и не взял. Зоя Михайловна подошла к зеркалу, погрозила своему располневшему изображению, и махнув рукой села пить чай с плюшками, которые обожала с детства. Ее зимнее одиночество нарушил внезапный поздний телефонный звонок. Вечером Зое Михайловне обычно никто не звонил. Иногда она гипнотизировала трубку телефона, мысленно выпрашивая хотя бы один звонок. Телефон тупо молчал. А тут вдруг: Хотели звонок? – Получите. Зоя Михайловна, от неожиданности подскочила, как ошпаренная и бросилась к телефону. «Але» – небрежно произнесла она. В трубке повозились, раздался смешок и знакомый голос ее однокурсника Генки Тихого произнес:

– Что але, але? Все сидишь в своей дыре? Небось, уже располнела так, что в двери не влазишь?

– Генка! Это ты? – от радости крикнула Зоя Михайловна.

– Да. Это я. Так. Слушай и не перебивай. Я проездом в твоей дыре. Встречаемся через час в вашем мерзком кафе. Все поняла?

– Генка! Я так сразу не могу. И потом уже поздно. Посмотри, какая метель на улице. Я что убила кого-то?

– Слышишь ты, Нудятина. Быстро оделась и через час в кафе. У меня мало времени.

В трубке засмеялись знакомым характерным смехом, который автоматически заставлял улыбаться, причем несмотря на настроение. Затем послышались короткие гудки. Зоя Михайловна ясно вспомнила свои студенческие годы. Красавца Генку Тихого, от которого было так шумно и громко, что казалось все начинало смеяться и двигаться только от того, что он появлялся в аудитории. Преподавателей он сводил с ума своим обаянием. Оценки на экзаменах мог получать только за свою неповторимую улыбку. Несмотря ни на что Генка учился, как одержимый. Закончил с красным дипломом и остался в Москве. Обо всем этом думала сейчас Зоя Михайловна, пытаясь подобрать наряд, в котором будет меньше заметна ее страсть к плюшкам. Заказав на дом такси, Зоя Михайловна добралась до единственного в городе кафе. Там за столиком ее уже ждал Генка Тихий. Увидев красивого, респектабельного мужчину, Зоя несколько опешила. Но он тут же подскочил к ней, поцеловал и усадил за стол. «Генка всегда был джентльменом», – мелькнуло у Зои Михайловны. Несколько минут поболтав ни о чем. Генка приступил к делу.