Анатолий Ехалов - Девять изб в сумеречном поле. Повести и рассказы из книги дорог

На другой фотокарточке они были сняты все вместе: Васька в валенках с блестящими калошами, матросском костюмчике сидел на руках у отца и рядом мама – коса короной, глаза лучатся счастьем и теплом. Здесь было несколько писем отца с фронта и письмо мамы с казенным фиолетовым штампом «Проверено цензурой» Васька развернул последнее: «Здравствуй дорогой сыночек! Верю, что ты у меня сильный и самостоятельный мальчик, что ты достойно перенесешь эту вынужденную разлуку.

Я верю, что справедливость восторжествует, и скоро мы будем вместе. Главное в нашей жизни, милый Васенька, не утратить веру в добро и справедливость. Ради этого наш папа, как и миллионы других отцов, сложил свою голову на этой жестокой войне…

Учись лучше, будь твердым и смелым и не бойся смотреть правде в глаза…» Васькина мама жили с отцом всего каких-то три года. Но каких! Это время было для них счастливым, определившим всю дальнейшую судьбу.

Надежда Петровна Уралова пронесла любовь к своему мужу через всю жизнь и всю жизнь хранила верность ему. В последнее время она работала заведующей детским садом поселка лесопромышленников. Она по-прежнему была стройна и красива, и многие мужчины подолгу останавливали на ней взгляды.

Васька видел, что к ним в дом не раз приходил человек в полувоенной форме с недобрыми вороватыми глазами. Мальчишка слышал, что они о чем-то напряженно разговаривают с мамой в прихожей, и каждый раз этот недобрый мужчина уходил раздосадованный, громко хлопая дверями.

Однажды летом они выехали вместе со всем детским садом на дачу. Место было прекрасное: река, сосновый бор с целительным воздухом, парное молоко прямо с фермы. Детишки хорошели на глазах. И тут произошла досадная история. Некоторых ребятишек, видимо от перемены питания, пронесло.

День два поили их рисовым отваром, и напасть эта отступила. Что тут скажешь? Дело-то обычное. Однако не все так думали. Поздно вечером к воротам лагеря приехала машина «черный ворон» и Васькину мать увели хмурые люди в черных плащах.

Васька даже не успел сказать ей слова. А потом всю ночь в кабинете Надежды Ураловой был обыск. Искали, как прошел слух, отраву, с помощью которой враг народа Уралова пыталась отравить пролетарских детей.

Вот уже год живет Васька в Погореловском детском доме, веря и надеясь на скорую встречу с мамой. А ее все нет и нет.

…Васька бережно уложил на дно коробки письма, достал со дна ее чистый тетрадный лист, деревянную ручку с пером и чернильницу непроливайку, переменил лучину и задумался. «Надо быть твердым и смелым», надо защищать маму, надо отстаивать справедливость. Но как? Он прикусил от старания язык и вывел на листе первую строчку:

«Дорогой товарищ Сталин! Пишет Вам пионер Василий Уралов.»

Дальше пошло легче.

«Я живу сейчас в Погореловском детском доме, мы живем хорошо, но я сильно скучаю, потому что мою маму Уралову Надежду Петровну забрали в тюрьму, потому что она хотела отравить детей. Товарищ Сталин! Я даю вам честное пионерское слово, что это неправда. Просто ребята наелись зеленых ягод и запоносили. Я им не давал ягоды есть, но разве за всеми уследишь. Моя мама самая добрая и самая лучшая. Во время войны она едва не умерла с голода, потому что делила свой паек с детьми, которых привезли в Сибирь из блокадного Ленинграда. Пожалуйста, помогите мне, товарищ Сталин, добиться правды и вернуть домой маму. Василий Уралов, пионер.» Васька свернул листок в двое, заложил его в конверт, на котором четко вывел адрес: «Москва. Кремль. Товарищу Сталину».

Васька достал второй лист и собравшись с духом написал: «Погореловский детский дом. Ларисе Жарковой.»

Как не хватает Ваське сейчас смелости хотя бы на бумаге рассказать о том, как влечет его к этой девочке. Как начинает сладко волноваться сердце, лишь заслышит он ее шаги на лестнице, как не в силах он отвести глаз от нее, как страдает, когда не видит ее долго. Зашел с улицы Колька Покачев, сел на лавку и с сочувствием посмотрел на друга.

– Хочешь я тебе помогу. Чтобы девушка на тебя обратила внимание, нужно попросить об этом между кочек живущую.

– Кого-кого? – Не понял Васька

– Вот ее. – Колька вытащил из кармана тряпицу и развернул. На ладони сидела лягушка. Самая обыкновенная лягушка.

– И как ее надо просить? – Опешил Васька.

– «Между кочек живущая» считается у нас священным существом. Она всегда влюбленным помогает. Ее косточки нужно зашить в рукав и коснуться рукавом любимого человека.