Александр Долгирев - Шепот падающих листьев

– Да… Никак не могу понять, зачем она это сделала.

– Эх, Синдзи, поживешь под солнцем с мое – поймешь, что женская честь на мужскую совсем не похожа – мало ли что могло ее задеть. Может история с мастером Хираямой так сыграла, а может, картина не получилась – художники-то люди одержимые, а уж госпожа Асакава одержимее многих была…

– А что за история с мастером Хираямой?

– Ну, Синдзи, два года работал с госпожой Асакавой, а так ничего о ее жизни-то и не знал…

Резчик отчего-то очень смутился из-за этого упрека, поэтому поспешил заесть свое смущение и залить его саке. Такэда, между тем, продолжал:

– Мастер Хираяма ее учителем был, хотя он всего лет на пятнадцать ее постарше. Ну и слухи много лет ходили… А потом, когда жена мастера Хираямы умерла, это, в общем-то, секретом быть перестало. Да, они много лет ведь друг с другом прожили…

Такэда замолчал. Пьяная веселость испарилась из него, оставив лишь потерянного немолодого человека. Синдзи же перебирал в памяти людей, которые пришли проститься с художницей.

– А мастер Хираяма был на похоронах госпожи Асакавы?

– В том то и дело, что нет. Его где-то с месяц назад выслали из Токио… Я еще тогда удивился, что госпожа Асакава за ним не последовала.

– А за что выслали?

– Ну, мастеру Хираяме то, что происходит в Эдо 5 5 5. Эдо – название Токио до переноса в него Императорского двора и столицы в 1868г. , давненько нравиться перестало. Засилье варваров многих раздражает. Мастер Хираяма написал пару картин с самурайскими добродетелями, сходил на пару собраний, покритиковал пару раз господина Сайго Такамори 6 6 6. Сайго Такамори (1827-1877) – один из ближайших сподвижников императора Муцухито (Мэйдзи), проводившего политику модернизации Японии и открытия ее миру. В течении первых лет реформ молодого императора был де-факто вторым лицом в стране. и получил настойчивую рекомендацию держаться от новой столицы подальше… Япония меняется, Синдзи. И я не знаю, найдется ли нам в ней место. Ты видел фот… фотогра… фо-то-гра-фии – чертовы варвары с их чертовыми словечками!

– Нет, мастер Такэда, а что это?

– Очередное изобретение варваров. Они научились делать картины, являющиеся точной копией того, что на них изображено. Мастерство художника не играет здесь никакой роли, Синдзи, на этих картинах люди и природа не просто похожи на себя настоящих, а являются собой настоящими… Я не знаю, как это у них получается, но, вроде, это делается с помощью специального механизма. Когда эти механизмы появятся у нас, наше с тобой ремесло станет никому не нужно.

– А эти фот… эти картины изображают только настоящее, мастер Такэда? Они не могут изображать прошлое или сны?

– Не знаю, Синдзи, все фо-то-гра-фии, которые я видел, изображали только причудливо одетых варваров и виды Японии. На них не было призраков или образов снов, хотя я не знаю, какие призраки существуют в странах варваров. Вдруг они неотличимы от самих варваров?

– Ну, тогда, мне кажется, что мы не останемся без работы. Рассвет над Фудзи, дождь над Киото, призраки и духи, великий Миямото Мусаси 7 7 7. Миямото Мусаси (1584-1645) – выдающийся фехтовальщик и теоретик японского фехтования, философ. Яркая жизнь Миямото Мусаси сделала его народным героем, которому посвящено множество произведений искусства в самых разных жанрах. , сражающий своего противника насмерть деревянным мечом – никакие механизмы варваров не способны создать образы подобные этим! Как не способны они передать изящество фигуры красавицы.

Синдзи замолчал и обернулся вокруг. Оказалось, что он немного вышел из себя и теперь на его скромную фигуру были обращены взгляды людей собравшихся в закусочной. Прячась от этих взглядов, резчик вновь выпил. Мастер Такэда смотрел на него с некоторым ехидством. Так прошло несколько минут.

Синдзи хоть и отбивался из всех сил, все же был вновь затянут мыслями в комнату госпожи Асакавы, поэтому появление хозяйки закусочной рядом с их столиком оказалось для него неожиданностью. Госпожа Торихама принесла две бутылки из прозрачного стекла, от которых мастер Такэда не мог оторвать взгляд.

– Вы достали их, госпожа Торихама! Как же вам удалось?

Немолодая уже женщина, госпожа Торихама умела улыбаться так, что сразу создавала у гостей своего заведения ощущение настоящего домашнего уюта. А мастер Такэда, печатная мастерская которого находилась совсем недалеко, был ее постоянным посетителем. Несмотря на теплую улыбку, последовавшую вслед за вопросом Такэды, от ответа госпожа Торихама уклонилась: